АО «Жигулевский известковый завод» (далее — ЖИЗ) продолжает работы в карьере на территории национального парка «Самарская Лука», несмотря на истекшую полтора года назад лицензию и вмешательство в ситуацию со стороны Генеральной прокуратуры РФ.
Природоохранные чиновники на местах, по сути дела, играют в своеобразный пинг-понг и не пытаются остановить неправомерное освоение недр особо охраняемой природной территории.
АО «Жигулевский известковый завод» специализируется на производстве строительных материалов: щебня, извести, минеральных порошков, располагает сертификатом на производство щебня из горных пород для дорожного строительства. Предприятие базируется в селе Богатырь городского округа Жигулевск. Собственники, согласно официальной отчетности предприятия, — Елена Калиниченко и ее сын Артем Шепелев. Они контролировали как минимум более 99,5% акций предприятия. Директор — Иван Плясунов.
Основное место добычи породы для стройматериалов — карьер «Богатырь» на месторождении Липовая Поляна в границах национального парка «Самарская Лука». Как отмечают в министерстве природных ресурсов и экологии Самарской области (далее — минприроды СО), «правовые основания для продолжения работ, связанных с пользованием недрами, на месторождении Липовая Поляна у АО «ЖИЗ» отсутствуют». Лицензия на пользование недрами действовала до 31 декабря 2023 года, продлить ее у ЖИЗ не получилось, поскольку карьер находится в нацпарке «Самарская Лука». ФЗ «Об особо охраняемых природных территориях» прямо запрещает разведку и добычу полезных ископаемых на территории нацпарков.
Но, похоже, отсутствие лицензии не смутило менеджмент АО «ЖИЗ». И компания по итогам 2024 года вышла на привычные для нее показатели по выручке (387 млн рублей) и чистой прибыли (9 млн), а также выплатила своим собственникам дивиденды (12 млн рублей). Предприятие продолжило выработку карьера даже после того, как лицензия истекла. Об этом «СО» сообщили в Межрегиональном управлении Федеральной службы по надзору в сфере природопользования по Самарской и Ульяновской областям (далее — Росприроднадзор), а также в нацпарке «Самарская Лука».
19 мая газета «Самарское обозрение» опубликовала текст, в котором обратила внимание на эту странную коллизию. Складывалось даже (наверняка обманчивое?) впечатление, что в нацпарке «Самарская Лука» при полном попустительстве местных природоохранных органов продолжается добыча камня как ни в чем не бывало. Публикацией заинтересовались в Генеральной прокуратуре РФ, проводится проверка, но пока единственным заметным реальным последствием для ЖИЗ остается административное дело, возбужденное в отношении одного из клерков предприятия за игнорирование запроса «Самарского обозрения» (см. допматериал «Игнорировать СМИ нельзя»). Такой вывод можно сделать из результатов повторного опроса ответственных надзорных и контролирующих ведомств, проведенного «СО» в июне, и из содержания их же ответов неравнодушным жителям Самарской области, также озадачившихся вопросом, как именно может предприятие работать там, где ему работать нельзя.
В Самарской межрайонной природоохранной прокуратуре «СО» довольно абстрактно заявили, что «проводятся проверочные мероприятия, по результатам которых при наличии оснований будут приняты исчерпывающие меры прокурорского реагирования». Как только «исчерпывающие меры» будут приняты, редакция готова незамедлительно осветить их содержание, непонятно только, как долго их ждать и найдутся ли пресловутые «основания», которых до сих пор никто искать особо не хотел.
В нацпарке «Самарская Лука» «СО» рассказали, что проводили выездное обследование прилегающей территории АО «ЖИЗ». «Во время проверки выявлено, что грузовыми автомашинами марки БелАЗ осуществляется вывоз крупного камня с территории карьера АО «ЖИЗ» на «дробилку», для последующей переработки на мелкую фракцию и складирования ее на территории», — отмечается в ответе нацпарка. В «Самарской Луке» констатируют, что АО «ЖИЗ» продолжает свою деятельность, но «какие-либо действия и полномочия для приостановления деятельности АО «ЖИЗ» по выработке карьера «Богатырь» у учреждения отсутствуют».
Интересно, что, судя по видео происходящего на территории «Богатыря», там не только вовсю ездят перевозящие «горную массу» БелАЗы. В наличии явные признаки работы бурового оборудования, пыль стоит столбом, ведется добыча. Кто и как контролирует буровые и взрывные работы на территории, где по закону их проводить уже нельзя, — непонятно. Но если происходящее получит должную правовую оценку, к ответственности за системные нарушения может быть привлечен не только сам ЖИЗ, но и его подрядные организации. И очевидно, что эта ответственность вряд ли ограничится исключительно «административками».
Согласно позиции нацпарка «Самарская Лука» и министерства природы Самарской области, возглавляемого Артемом Ефимовым, контролировать работу ЖИЗ должен Росприроднадзор. Ведомство Ефимова в ответе на запрос «СО» ссылается на то, что Министерство природных ресурсов и экологии Российской Федерации «разъясняет, что при наличии в границах ООПТ федерального значения объектов геологического надзора, отнесенных к одной из категорий риска причинения вреда (ущерба) охраняемым законом ценностям, геологический контроль осуществляется Федеральной службой по надзору в сфере природопользования (ее территориальными органами)».
Как отмечают у Ефимова, ЖИЗ может проводить только рекультивацию отработанного пространства. Вывоз крупного камня с территории карьера АО «ЖИЗ» на «дробилку», о котором рассказывает нацпарк «Самарская Лука», рекультивационными работами не является и не считается. При этом, как утверждает минприроды СО, «контроль за соблюдением обязательных требований по рекультивации земель при разработке месторождений полезных ископаемых» также осуществляется Росприроднадзором.
Понять позицию Росприроднадзора крайне сложно, похоже, что его чиновники придумали свой способ откровенно игнорировать запросы журналистов и считают его законным. В ответ на запрос в ведомстве сообщили, что «в прилагаемом обращении отсутствуют сведения (документы), подтверждающие полномочия представителя газеты «Самарское обозрение», поэтому «отсутствует правовая возможность объективного, всестороннего рассмотрения обращения и ответа по существу поставленных вопросов».
Какие именно документы нужны для подтверждения полномочий представителя газеты, в каком нормативном акте прописаны требования к ним — и, главное, где их найти таким образом, чтобы в Росприроднадзоре снова не запросили подтверждения полномочий спрашивающего, — вопросы риторические.
В течение последнего года хоть какие-то попытки ограничить бурное и незаконное освоение коммерсантами особо охраняемых природных территорий на Самарской Луке предпринял разве что Жигулевский государственный заповедник (далее — ЖГЗ). Он в ноябре 2024 года выписал штраф ЖИЗу в размере 300 тыс. рублей за нарушение правил установленного режима охраны и использования природных ресурсов на ООПТ (ст. 8.39 КоАП РФ). Согласно КоАП, это минимально возможная сумма штрафа за такое правонарушение, максимум — 500 тыс. рублей, которые, судя по всему, с лихвой перекрываются текущими доходами ЖИЗа от продажи добываемого на территории нацпарка камня.
ЖИЗ со штрафом не согласился, но Жигулевский городской суд и Самарский областной суд оставили его в силе (см. допматериал «Ударили дорогой по заповедным местам»). Почему этот случай остается единственным и что мешает другим самарским природоохранным структурам попытаться сделать хоть что-то, кроме отписок и переписок, — еще один вопрос без ответа. Теоретически можно предположить наличие как минимум двух версий ответов, но из серии «одна хуже другой»…
Из судебных материалов следует, что ЖИЗ оштрафован на 300 тыс. рублей за то, что прокладывал в 2024 году дорогу на территории Жигулевского государственного заповедника.
Судя по содержанию соответствующего разбирательства, в октябре 2024 года при выездном обследовании выявлено нарушение природоохранного законодательства на выделе Ширяевского участкового лесничества — «проведение работ по прокладке дороги путем снятия плодородного слоя почвы гусеничной техникой». Длина дороги составляет около 130 метров с ответвлением около 60 метров, ширина — от 5 до 7 метров с отвалами шириной 4 метра. В результате данных работ установлены факты порчи берез.
По версии ЖИЗ, работы по расчистке дороги проводились в 2022 году, но не на землях заповедника, а в границах горного отвода. Представитель заповедника представил в суде фотографию, на которой «четко видны следы гусеничной техники, имеются выступы и брустверы, поваленные деревья, что не свидетельствует о проведении работ в 2022 году». При этом спутниковой съемкой за 2022 год дорога и просека не зафиксированы.
Заповедник в суде получил поддержку со стороны Ростехнадзора, от которого зависит первоначальное согласование границ горного отвода. В суде представитель надзорного органа отметил, что «после окончания срока действия лицензии действие акта горного отвода также прекращает свое действие, поскольку является неотъемлемой частью лицензии». А раз так, то в 2024 году никаких границ горного отвода не существовало.
Почему правоохранительные органы не заинтересовала ситуация, в которой ЖИЗ прокладывает дорогу, хотя уже не имеет права пользоваться карьером, — риторический вопрос. Судя по всему, от компании даже не потребовали восстановить плодородный слой почвы. По крайней мере, иска по такой теме к ЖИЗ в суде найти не удалось.
Жигулевский известковый завод неожиданно — и опять-таки, очевидно, после вмешательства генпрокуратуры — стал наглядным примером того, как нельзя организовывать коммуникации с внешним миром. По крайней мере, предприятие попало в показательную историю за игнорирование запросов СМИ. Пока крайней за это в компании сделали начальника отдела кадров Инну Шигину, привлеченную в настоящий момент к ответственности за административное правонарушение, но рано или поздно отвечать придется и руководству. Если, конечно, оно не поменяет каким-то образом подход к своей работе.
В апреле 2025 года «СО» был направлен журналистский запрос в АО «ЖИЗ». Никакого ответа на него не последовало.
«Для ответа на запросы редакций СМИ установлен семидневный срок предоставления информации. В случае невозможности предоставить запрашиваемые сведения в указанный срок представителю редакции вручается уведомление об отсрочке. В уведомлении должны быть указаны: причины, по которым запрашиваемая информация не может быть представлена в семидневный срок, дата, к которой будет представлена запрашиваемая информация, должностное лицо, установившее отсрочку, дата принятия решения об отсрочке», — рассказывает старший партнер Адвокатского бюро «Яблоков и партнеры» Марина Жирова.
После публикации «Самарского обозрения», где констатировался факт ответа на запрос от компании, прокуратура города Жигулевска провела отдельную проверку. В ходе нее выяснилось, что АО «ЖИЗ» запрос получило. Но клерк, который «обеспечивает прием, регистрацию, централизованный учет и рассмотрение письменных и устных обращений физических и юридических лиц и органов», проявила невнимательность — запрос «был ею просмотрен в электронной почте предприятия», не был распечатан и «руководству не передан». В отношении клерка — а именно начальника отдела кадров Инны Шигиной — возбуждено административное дело за отказ в предоставлении информации (ст. 5.39 КоАП РФ), санкция — штраф от 5 до 10 тыс. рублей.
Таким образом, ЖИЗ теперь уже официально можно считать попавшим в список нарушителей регламентированного законом порядка общения с внешним миром. Этот кейс интересен не столько потенциальными санкциями в отношении объявленного виновным чиновника (кстати, судя по практике коммуникаций, принятой в компании, подобные штрафы могут сыпаться на него, как на конвейере), сколько возможным влиянием на поведение менеджмента других коммерческих организаций. Практика игнорирования журналистских запросов весьма распространена. Сотрудники многих предприятий и ведомств предпочитают потом или перекладывать ответственность на рядовых исполнителей (не увидел, не распечатал, не донес), или откровенно и публично врать уже после выхода публикации, что никаких вопросов не получали. Иногда ответы могут ставить в тупик.
«Направили запрос в УФПС Самарской области по проблемам в работе почтовых отделений в селах. Ситуация серьезная — нехватка почтальонов, закрытие отделений, сокращение графиков работы до 2-3 дней в неделю. В результате подписчики получают нашу газету с задержками. В ответ пришла отписка, где среди прочего говорилось о «вымирании деревень» и «расширении сотрудничества с сельскими центрами занятости». Это особенно удивительно, ведь в Ставропольском районе, который разрастается вокруг Тольятти, население только растет: с 54 тысяч в 2010 году до 88 тысяч в 2025-м. Где расположены «сельские центры занятости», с которыми Почта России «ведет постоянную работу»? Удивительное рядом», — рассказывает «СО» Юлия Гвоздева, главный редактор газеты «Ставрополь-на-Волге», работающей в Ставропольском районе.
«Запрос — это не только инструмент в работе редакции по получению информации, но и возможность для самих адресатов, объектов публикации донести позицию, рассказать какие-то дополнительные подробности по тому или иному вопросу. Это возможность для диалога, который ложится в основу объективного освещения событий», — считает Константин Сурков, главный редактор газеты «Площадь Свободы». По его словам, «редакция пользуется правом обратиться в прокуратуру для проведения проверки и обязания предоставить ответ».
«Случаи оспаривания непредоставления информации в ответ на журналистский запрос в судебной практике существуют, хотя в основном суды отказывают в привлечении к ответственности. Так, в одном деле должностное лицо управления информации департамента Тюменской области нарушило 7-дневный срок ответа на запрос главного редактора интернет-газеты, направив информацию только через месяц. Мировой судья изначально прекратил дело за малозначительностью, но районный суд отменил это решение, указав на существенность нарушения. При повторном рассмотрении дело прекратили из-за истечения срока давности.
В другом деле журналист обратился к старшему судебному приставу Грязинского РОСП с запросом о предоставлении интервью о деятельности ведомства. В ответ на запрос информация предоставлена не была, что послужило основанием для обращения в прокуратуру с требованием привлечь должностное лицо к ответственности. Прокуратура и суды двух инстанций отказали в возбуждении дела, сославшись на отсутствие состава правонарушения. Кассационный суд подтвердил это решение, указав также на истечение срока давности», — говорит Жирова. Она считает, что «усиление санкций за непредоставление информации в ответ на журналистский запрос представляется целесообразным, учитывая пробелы в действующем законодательстве и недостаточную эффективность существующих мер».
МАРИНА ЖИРОВА, старший партнер Адвокатского бюро «Яблоков и партнеры»
Необходимо ввести ответственность не только для должностных, но и для юридических лиц. Задержки ответов свыше 7-22 дней делают данные бесполезными для новостей, нарушая право граждан на оперативное информирование, а незначительный штраф и практика отказов дают возможность игнорировать запросы СМИ.
— Отдел бизнеса
2025 © «Обозрение». Все права на материалы, опубликованные на портале OBOZ.INFO, защищены
