Завершившиеся губернаторские выборы выводят Самарскую область в новую политическую реальность с поменявшимися уравнениями и неизвестными.
Все последующие кадровые и управленческие решения будут приниматься с учетом данных, полученных в ходе анализа итогов избирательной кампании. Но уже сейчас понятно, что и явка избирателей, и поддержка большинством голосов победителя (по сути, практически идентичная той, что имел в 2023 году Дмитрий Азаров) дают новоизбранному губернатору Вячеславу Федорищеву практически карт-бланш на принятие управленческих решений. Как он им воспользуется?
Трехдневное голосование на выборах губернатора Самарской области с 6 по 8 сентября завершилось понятно и предсказуемо — с явным преимуществом действующего врио, кандидата от «Единой России» Вячеслава Федорищева, который набрал 79,56% голосов при явке 54,84% (такие результаты оказались даже выше, чем прогнозировали проводившиеся по заказу штаба Федорищева соцопросы). Если смотреть в абсолютных цифрах, то на участки пришли 1,31 млн избирателей региона из 2,4 млн, включенных в списки, а за фаворита кампании проголосовали 1,04 млн человек. Догнать или обогнать Дмитрия Азарова по процентам, которые тот получил на предыдущих губернаторских выборах в 2023 году (83,83% голосов), Вячеславу Федорищеву, как и ожидалось, не удалось — его результат ниже «азаровского» на 4,27%, или более чем на 40,5 тыс. голосов. Впрочем, перед Федорищевым, очевидно, и не ставилась задача получить больший процент, чем взял его предшественник при переизбрании на второй срок. В противном случае аномально высокие цифры (можно вспомнить Николая Меркушкина с его 91,35% голосов в 2014 году), скорее всего, вызвали бы дополнительные вопросы — с учетом изначально невысокой узнаваемости Федорищева в Самарской области и отсутствия в его карьере какого-либо опыта участия в выборных кампаниях регионального масштаба.
Собственно, вся избирательная кампания врио губернатора, если ее можно назвать таковой (ведь все, что делал Вячеслав Федорищев в предвыборный период, он делал не как кандидат, а выполняя, по сути, должностные обязанности), была нацелена на наращивание узнаваемости. Отсюда — высокий уровень активности в плане прямой коммуникации с гражданами и посещения региональной периферии, активное публичное позиционирование, множество инфоповодов, не все из которых, впрочем, можно считать значимыми, большой объем взятых обещаний, а также активная ротация чиновников. Тем не менее на протяжении всей кампании эксперты отмечали у Вячеслава Федорищева проблемы с ростом реальных рейтингов, а также дефицит ярких и нестандартных инициатив. И это, похоже, прекрасно понимали и в его штабе, на что указывает та активность, с которой устранялись риски, способные влиять на кампанию основного кандидата. Взять хотя бы то, как в какой-то момент акцент сместился на поддержку федеральных управленцев и был задан темп, который условно можно назвать «один федеральный министр в день». Эти усилия принесли свои плоды, и к финалу выборной гонки эксперты прогнозировали, что за Вячеслава Федорищева будет подано 70-80% голосов (которые он в итоге и получил), тогда как на старте кампании даже прогнозы в 65-75% считались чрезмерно оптимистическими.
Между тем наблюдателей и экспертов больше занимал не столько результат, с которым Вячеслав Федорищев в итоге одержит победу на выборах, сколько итоговая явка. Тем более что оснований говорить о том, что она окажется высокой, не было. Прежде всего потому, что губернаторская кампания в Самарской области проходила в на редкость спокойной и размеренной обстановке и носила ярко выраженный референдумный характер. Если в прежние годы и в самом деле велась хоть какая-то предвыборная борьба — по крайней мере, номинальными соперниками предпринимались попытки получить пусть не кресло, но хотя бы заметный результат, то в этот раз ничего подобного наблюдатели не ощутили и не заметили. Заметно лишь было отсутствие у Вячеслава Федорищева сколько-нибудь ярких противников, которые могли бы создать интригу в кампании и повысить тем самым интерес к ней со стороны избирателей. Впрочем, блеклая избирательная кампания в этом выборном сезоне — это не особенность отдельно взятой Самарской области. Примерно по тому же сценарию кампании прошли и в других регионах страны, где выбирали руководителей, — тихо, спокойно и предсказуемо.
Тем не менее психологически комфортные 50% явки и даже больше — 54,84% — команда Вячеслава Федорищева все-таки обеспечила. Едва ли бы в его штабе допустили, чтобы произошло иначе. И тут вопрос даже не в легитимности, а в способности победителя управлять массовым сознанием: если ты не смог привести достаточное количество избирателей на участки, тогда чего ты стоишь? Поэтому Вячеславу Федорищеву было важно по максимуму выполнить свою электоральную задачу, чтобы голосование в Самарской области показало не только поддержку его кандидатуры, но и нужную явку. А то, что она в процентном соотношении оказалась чуть выше, чем на предыдущих губернаторских выборах в 2023 году (53,79%), — можно сказать, приятный бонус. В абсолютных цифрах на участки в этом году пришло на 17,7 тыс. человек больше, чем годом ранее. Но нужно учитывать тот факт, что в этих выборах участвовало почти на 14 тыс. избирателей меньше, так что, строго говоря, уровень поддержки действующего руководителя области остался на стабильном уровне.
По мнению экспертов, на явку в итоге сработали фактор новизны врио губернатора и административный ресурс. Старший партнер GR-агентства «Кожухов, Вершинин и партнеры» Михаил Вершинин вообще говорит о наличии «некой математической магии» на этих выборах. «Например, посмотрите явку по Самаре — почти 47%, а по области — почти 55%. Если мы с вами посмотрим на явку во время муниципальных выборов «против Лиманского» в 2006 году, где были большие медийные бюджеты, бились команды политтехнологов и было много недовольных избирателей, то явка была 40%. И таких странных цифр много в этой избирательной кампании, где еще неизвестный самарцам весной этого года политик из Тулы неожиданно собирает 80% народной любви, рассказав о своей программе развития региона лишь за день до выборов», — отмечает Вершинин. Его коллега из того же агентства Александр Кожухов тоже называет явку в Самаре в 46,99% «аномальной». «Либо выборы губернатора вызвали такой же интерес, как и выборы президента РФ весной этого года (явка на них в Самаре составила рекордные 78,55%, или 734 563 избирателя. — Прим. ред.), либо явка завышена искусственным путем. Пока вопрос остается подвешенным», — указывает Кожухов в комментарии для информационного портала о выборах «Выбор народа».
Эксперты, очевидно, подра-зумевают традиционно сложившийся расклад, когда сельские районы голосуют на выборах гораздо более активно, чем городские муниципалитеты, особенно такие крупные, как Самара и Тольятти. Стоит, однако, отметить, что активность электората в областном центре на этих выборах оказалась все-таки ниже, чем на прошлых — пусть и только на 2,36%. В любом случае столица губернии в большинстве районов показала явку заметно ниже средней по области, а отметка в 50% была преодолена только в двух районах из девяти — в Октябрьском и Куйбышевском. Больше всех провалились по явке Тольятти (33,21%) и Новокуйбышевск (40,9%), а город-спутник Самары отметился еще и самым низким уровнем голосования за действующего врио губернатора, отдав за Вячеслава Федорищева всего 69,36% голосов.
Как бы то ни было, показанные на выборах результаты дают Вячеславу Федорищеву, по сути, неограниченный карт-бланш, а значит, регион ждут не только серьезные изменения в структурах власти областного правительства и местного самоуправления, но и новые отставки и назначения. Выборы прошли, и теперь начинается уже не избирательная, а «трудовая» кампания губернатора Федорищева.
Здесь и кроется главная интрига: какой она будет? В предвыборный период глава региона анонсировал беспрецедентный объем обязательств, управлять которым гораздо сложнее, чем провести короткую выборную кампанию с явным фаворитом. Но и не выполнить обещанное с учетом формируемого им имиджа вряд ли возможно. Иными словами, считают эксперты, Самарская область входит в новую политическую реальность, а какими будут эти перемены — позитивными или не очень — покажет время.
АЛЕКСЕЙ ЛЕСКИН, бывший кандидат в губернаторы Самарской области от КПРФ
Всегда говорил, что мы, КПРФ, гаданием не занимаемся — как наработали, такой результат и получим.
НАТАЛЬЯ БИСЯРИНА, бывший кандидат в губернаторы Самарской области от ЛДПР
Главные результаты выборов впереди. Это изменения, которые они должны принести. По итогам выборов мы увидели, что больших перемен ждет Тольятти. Жители города поддержали конструктивную и обоснованную критику Николая Ренца. Люди надеются на смену главы администрации, и мы продолжим добиваться его отставки.
ИЛЬЯ ПАЙМУШКИН, руководитель агентства «Социальные коммуникации»
Выборы губернаторов в наше время носят больше референдумный характер. Есть основной кандидат, которого оценивают избиратели (внешность, месседжи, поступки, манера общения, поведение, внимание к определенным темам и т.д.), а есть группа конкурентов, которые больше похожи на спойлеры. В своей предвыборной кампании, если ее так можно назвать, они избегают громких заявлений, ярких слоганов, качественных агитационных материалов. Некоторые плакаты создают впечатление, что кандидат как будто говорит с них избирателю: «Не голосуй за меня!» У Натальи Бисяриной была не яркая, но продуктивная кампания, которая строилась на работе с обращениями граждан. Честно говоря, думал, что она займет второе место. КПРФ в целом по стране теряет своих избирателей. Паразитировать на ностальгии по СССР долго не получается. Если говорить о протесте, то его просто не было. Пришел новый молодой врио губернатора, который начал рвать электоральные шаблоны. Вячеслав Федорищев начал поднимать многие проблемы, о которых прежние губернаторы предпочитали молчать. Уверен, что избиратели оценили его формат общения и обратную связь по решению многих проблем.
МИХАИЛ ВЕРШИНИН, старший партнер GR-агентства «Кожухов, Вершинин и партнеры», член Гильдии маркетологов России
Выборы закончились, напряжение со сменой самарских властных элит сдвинулось на другой этап, но некая горечь от выборов губернатора осталась. Конечно, эти выборы носили референдумный характер, со слабой мобилизацией УИКов и сети бюджетников-агитаторов, но с наличием некой математической магии.
Все это вызывает некоторые вопросы, на которые мы, скорее всего, не услышим ответов. Связано ли перемещение одной чиновницы из СИЗО на домашний арест с удивительными социологическими показателями активности избирателей в условиях выбранной стратегии «сушки явки» на этих выборах? Или это технологическая попытка сделать приятное и заказчику, и кураторам выборов, но не партиям и их техническим кандидатам?
Например, посмотрите явку по Самаре — почти 47%, а по области — почти 55%. Если мы с вами посмотрим на явку во время муниципальных выборов «против Лиманского» в 2006 году, где были большие медийные бюджеты, бились команды политтехнологов и было много недовольных избирателей, то явка была 40%. И таких странных цифр много в этой избирательной кампании, где еще неизвестный самарцам весной этого года политик из Тулы неожиданно собирает 80% народной любви, рассказав о своей программе развития в регионе только в сентябре.
Самарским партиям, которые показали слабые результаты, необходимо больше уделять внимания партийному строительству, выстраиванию сети агитаторов, выбору кандидатов с хорошим потенциалом. И начинать избирательные кампании надо не за один месяц до выборов и даже не за три, а хотя бы за 5-6 месяцев, и тогда результаты будут не такие плачевные. Хотя тот же Соловьев, изображая «лежачий камень, под который не течет вода», смог собрать часть голосования «против всех», но это не политика, а лишь ее имитация.
«Раскачивать» протестные настроения политически невыгодно
ВИКТОР ПОЛЯНСКИЙ, председатель общественного комитета «За честные выборы», заведующий кафедрой государственного и администра-тивного права Самарского университета им. академика С.П. Королева
— Куда исчез протестный электорат на этих выборах?
— В этом политизированном слое граждан ничего неожиданного не произошло, ведь протестный электорат существует не сам по себе. Он мобилизуется на конкретные действия по мере необходимости, которая диктуется соотношением политических сил, сложившимся уровнем накала политической конкуренции и не всегда измеряется количеством претендентов на один мандат. Бывает, и два кандидата не дают скучать избирателям, развлекая их своим политтехнологическим креативом.
На прошедшую избирательную кампанию наложились «послевкусие» весенних выборов президента России и позиция победившего на них Владимира Путина, который своим авторитетом повлиял на выбор избирателей, недавно голосовавших за него. Плюс — повышенная электоральная активность молодежи. Политические игроки — партии, имеющие опыт ведения избирательных кампаний, понимают свои возможности влиять на электоральный процесс и в определенных условиях не будут рисковать будущим в почти очевидной ситуации расклада сил. Скорее всего, поэтому, а также исходя из степени единства российского общества (Самарская область — не исключение), «раскачивать» протестные настроения политически невыгодно. Отдельные акции возбуждения страстей партиями затихли…
И следует учитывать — протестный электорат не есть исключительно положительная составляющая народовластия. В разных условиях его активность дает разные последствия — заинтересованные акторы избирательного процесса это тоже хорошо понимают. Другими словами, у нас отсутствовала необходимость в широком протесте как инструменте влияния на организаторов выборов, органы публичной власти. Последние стремились предупреждать, исправлять, ликвидировать причины и поводы для масштабного протеста. Ну, а у некоторых политиков протестная карта в рукаве.
— Как вы оцениваете 16,5 тыс. голосов, поданных за Степана Соловьева?
— Скорее всего, это как раз протестное голосование — действительно, он неизвестен избирателям, нет никакой информации о его встречах с ними, не заботился об узнаваемости… Но не только это важно — он баллотировался и в Челябинской области, то есть одновременно в двух субъектах федерации! И все законно — запретов на этот счет в российском законодательстве нет. Возникает вопрос: до каких границ может распространяться свобода пассивного избирательного права? Как это соотносится с принципами народовластия? Данный факт — серьезный повод задуматься над некоторыми аспектами избирательного законодательства.
«Политические уборщицы», в отличие от полезных уборщиц, ничего не делают для того, чтобы выборы стали инструментом влияния на механизм публичной власти, даже не голосуют, пополняя ряды абсентеистов. «Синдром уборщицы» живуч еще и потому, что у части электората отсутствуют должная политическая культура, ответственность. Своим нигилизмом они препятствуют полноценной реализации конституционных принципов народовластия. Между тем этот синдром в политической сфере проявляется разнообразно, он динамичен, поэтому нужны меры по купированию этого явления, в некоторых случаях даже радикальные.
— Почему, на ваш взгляд, провалился кандидат от «Новых людей» Владимир Плякин?
— Скорее всего, потому, что электоральное поле уже поделено между традиционными политическими акторами Самарской области. Да и делить-то, собственно, мало что было — всего около 20% голосов на пятерых претендентов. А среди них — опытные представители других партий с историей, систематически работающие с избирателями в своих «вотчинах», имеющие значительную публичность. Но это не провал, это проба сил — у него все еще впереди. Наверняка из этой кампании будут извлечены уроки.
Провал Плякина и Соловьев в роли «уборщицы»
Самый высокий результат после победителя получил кандидат от КПРФ Алексей Лескин. За него проголосовали более 91 тыс. человек, что составило 6,93% голосов. С 2023 года его поддержка избирателями выросла на 3825 голосов. «Ядерный» электорат коммунистов в губернии — это прежде всего Новокуйбышевск, давший за Алексея Лескина 17,09%, а также Отрадный, Кинель и несколько районов Самары, где у кандидата от КПРФ показатели сильно выше среднеобластных — около 10%. В то же время лояльные к действующей власти сельские районы «красных» по-прежнему не жалуют.
Результаты выдвиженки ЛДПР и сотрудницы корпорации «Кошелев» Натальи Бисяриной, занявшей по итогам выборов третье место, как и прогнозировало «СО», вызывают к жизни ряд вопросов, хотя бы: как это удалось никому не известному кандидату и почему? Бисярина умудрилась получить небывалые для либерал-демократов 78,5 тыс. голосов, или 5,98%. Это больше и того, что набрал в 2023 году тогдашний кандидат в губернаторы от ЛДПР Александр Степанов (55,5 тыс. голосов, или 4,28%), и того, чем довольствовался в Самарской области на последних президентских выборах нынешний глава либерал-демократов Леонид Слуцкий (57,7 тыс. голосов, или 3,07%). Одни эксперты отдают должное Бисяриной, называя ее «ярким кандидатом», другие, напротив, считают, что ее кампания была не яркой, но продуктивной, а третьи скептически замечают: «У ЛДПР могли бы быть довольно сильные позиции, но ее лидер в губернии — бизнесмен и депутат Госдумы РФ Владимир Кошелев — решил не тратить ресурсы и нервы, поэтому партия выставила на выборы неизвестную леди. Леди как леди, работает в бизнесе у Кошелева, а небольшое количество агитационных плакатов в области утверждает, что она «с умом и принципами».
Поднабрал голосов и кандидат от «Справедливой России» Михаил Маряхин. Если в 2023 году лидер самарских эсеров получил 22,6 тыс. голосов, или 1,75%, то на этих выборах — 35,2 тыс., или 2,68%. Выборы-2024 стали уже четвертой губернаторской кампанией Маряхина на посту председателя регионального отделения «СР» в Самарской области. И условно — самыми успешными. В то же время итоги голосования показывают, что за пределами Тольятти и Ставропольского района, где он набрал по 4,76%, главный справоросс региона остается для избирателей малоизвестной фигурой.
Главным же аутсайдером прошедших выборов можно считать кандидата от партии «Новые люди» Владимира Плякина. Он собрал немногим более 29 тыс. голосов, или 2,23%, финишировав лишь пятым. Такой результат отмечается экспертами как более чем скромный, хотя он и выше того, что в прошлом году показал тогдашний кандидат от «Новых людей» Сергей Пухаев (22,5 тыс. голосов, или 1,74%). По крайней мере, проведя довольно пассивную избирательную кампанию, Пухаев тогда едва не обогнал Михаила Маряхина — исход «борьбы» за четвертое и пятое места определили ровно 100 голосов. У Владимира Плякина кампания была чуть ярче, но полученные им результаты свидетельствуют лишь о том, что прогнозы относительно электоральных перспектив «Новых людей» оказались слишком завышенными. Партия пока не способна удержать за собой место «четвертой силы», равно как и депутат Госдумы Плякин — бороться за более высокие позиции. «У Владимира Плякина была какая-то несерьезная, я бы сказал, лайтовая избирательная кампания. Достаточно вспомнить его билборды со слоганом «Вместе Выбираем Плякина» (ВВП)», — отмечает политолог, руководитель агентства «Социальные коммуникации» Илья Паймушкин. «Начинать предвыборную кампанию «Новым людям» надо было не под занавес гонки в июле, а хотя бы весной. Потому что Владимира Плякина, хотя он родился в Самаре, является депутатом Госдумы от региона и работал в представительстве Самарской области в столице, никто уже не помнит, а партия «Новые люди» никак себя в губернии не показала за все время своего существования», — говорит и политтехнолог, директор региональных проектов АНО «Центр прикладных исследований и программ» Антон Садкин в комментариях информационному порталу о выборах «Выбор народа».
Наконец, совсем уж фантастическим результатом можно считать 16,5 тыс. голосов, полученных кандидатом от малоизвестной партии «Зеленая альтернатива» Степаном Соловьевым, если учесть, что он вообще не вел предвыборную кампанию и даже не потратился на наглядную агитацию. То, что сотворил Соловьев, можно описать выражением «синдром уборщицы». В 2020 году выборы главы сельского поселения в Костромской области неожиданно для всех (и прежде всего для нее самой) выиграла уборщица, работавшая в здании местной администрации. На выборы она пошла как «подставной» кандидат, чтобы создать видимость конкуренции. И сотворила сенсацию — уборщица не просто выиграла с результатом в 62% голосов, а обошла действующего главу поселения, который, собственно, и попросил ее поучаствовать в выборах.
Эксперты называют Степана Соловьева той самой «уборщицей». «Синдром уборщицы» живуч еще и потому, что у части электората отсутствует должная политическая культура, ответственность. Своим нигилизмом они препятствуют полноценной реализации конституционных принципов народовластия», — говорит председатель общественного комитета «За честные выборы» Виктор Полянский. В то же время эксперты полагают, что Соловьева на этих выборах использовали для канализации протеста тех избирателей, для которых системная оппозиция по каким-то причинам неприемлема. «Изображая «лежачий камень, под который не течет вода», Соловьев смог собрать часть голосов «против всех», но это не политика, а лишь ее имитация», — отмечает старший партнер GR-агентства «Кожухов, Вершинин и партнеры» Михаил Вершинин. Как протестное голосование оценивает поданные за Соловьева 16,5 тыс. голосов и Виктор Полянский. А экспертный партнер Национальной гильдии профессиональных консультантов Виктор Цлаф считает: «Кто-то, видимо, просто побаловался на выборах, не видя в них особого смысла, — не могу иначе объяснить голосование за практически никому не известного Соловьева, представителя малоизвестной политической партии. Понятно, что «Зеленая альтернатива» выдвинула его, не надеясь на победу, просто чтобы обозначить себя в регионе. Обозначили. Их цель достигнута. На большее и не надеялись».
Победили по-разному
На прошедших выборах глав 21 региона победили все действующие губернаторы и исполняющие обязанности. Единственным из новых врио, избирающихся впервые и получившим более 80% голосов, стал глава Хабаровского края Дмитрий Демешин. Он набрал 81,03% при самой низкой явке среди кампаний этого уровня — 32,88%. У Вячеслава Федорищева с его 79,56% — второй результат среди коллег. Его бывший коллега по Тульской области Дмитрий Миляев получил 78,53%, у врио губернатора Кемеровской области Ильи Середюка — 78,38%, у главы Калининградской области Алексея Беспрозванных — 76,55%. При этом только Кузбасс показал высокую явку — 64,6%, тогда как в Тульской и Калининградской областях участие в выборах приняли менее половины избирателей (49,6% и 42,2% соответственно). Даже в Курской области явка составила 61,56%, несмотря на то, что на части региона ведутся боевые действия.
Не было сказано ничего нового, потому что сказать было нечего
ВИКТОР ЦЛАФ, экспертный партнер Национальной гильдии профессиональ-ных консультантов, почетный член Ассоциации директоров по развитию
По итогам выборов в Самарской области ничего неожиданного не произошло. О том, что предвыборная агитация всеми кандидатами в губернаторы осуществлялась вяло, писали и в СМИ, и в социальных сетях. Мне не приходилось видеть конкретных программ ни одного из кандидатов, включающих хоть что-нибудь, чего принципиально нельзя было увидеть в прошлой или позапрошлой кампаниях. Ничего интересного в самой кампании не было. Кандидаты встречались с избирателями, выслушивали пожелания и давали обещания. Как и в прошлый, и в позапрошлый разы. Пожелания, согласно публикациям, касались преимущественно местных проблем, хотя выборы были не в органы местного самоуправления, а на высший пост государственной власти в регионе.
Почему на сей раз обещания будут выполнены, осталось неясным. Главное — исчерпывают ли высказанные на встречах и в публикациях пожелания населения те проблемы, которые нужно решать губернской власти. Конечно, не исчерпывают. Никаких пунктов в программах, учитывающих современную проблематику (СВО, переустройство всего миропорядка, состояние экономики с изменением всех рынков, финансовых потоков, проблемы импортозамещения и дефицита кадров), вообще не прозвучало в предвыборных выступлениях. Не скажу про все выступления — говорю только о том, что читал. О том, что мне как рядовому избирателю, не ведущему специально экспертной работы по данной кампании, приходило в публикациях СМИ, в социальных сетях. Осталось непонятным, чем завершится череда уголовных дел, возбужденных против высших областных чиновников, экс-ректора экономического университета, других должностных лиц. Как в дальнейшем подобные криминальные ситуации будут искореняться? А это важнейший вопрос, принципиально новый в жизни губернии и очень волнующий граждан. Иначе говоря, в совершенно новых внутриполитических, внешнеполитических, экономических условиях все сказанное кандидатами принципиально ничем не отличалось от того, что говорилось и ранее.
Думаю, что не было сказано ничего нового, потому что сказать было нечего. Потому что партии парламентской оппозиции, опирающиеся в основном на протестные настроения, ничего позитивного в новых условиях предложить не смогли — все позитивное в новых условиях подается от государства, а следовательно, прямо или косвенно от «Единой России». Инициативы других парламентских партий ничего существенного в ситуацию не внесли.
И еще один важный момент: в условиях СВО важнейшие государственные проблемы не могут обсуждаться публично. И предлагаемые решения — тоже. И массовый электорат просто не мог сформировать свое отношение к предлагаемым решениям, даже если в их подготовке участвовали кандидаты на пост губернатора.
В этих условиях ни один кандидат не мог настолько заинтересовать избирателей своей программой, своей личностью, чтобы избиратель побежал голосовать за него, мечтая увидеть на посту губернатора. Кто-то, видимо, просто побаловался на выборах, не видя в них особого смысла, — не могу иначе объяснить голосование за практически никому не известного Соловьева, представителя малоизвестной политической партии. Понятно, что «Зеленая альтернатива» выдвинула его, не надеясь на победу, просто чтобы обозначить себя в регионе. Обозначили. Их цель достигнута. На большее и не надеялись.
Особый случай — Вячеслав Федорищев. Он практически командирован в губернию в очень тяжелой ситуации президентом. Надеюсь, что он сможет показать себя действительно таким губернатором, которого ждут и население, и президент. Но пока доверие к Федорищеву — это доверие к президенту. И на выборах губернатора Самарской области население проголосовало за президента РФ. Поэтому результат выборов губернатора был вполне предсказуем.
— Отдел политики