Александр Милеев: «Мы должны заранее знать, за что именно голосуем»

Соответствующие планы прописаны в проекте бюджета региона на 2022-й и плановый период 2023-2024 гг. и обсуждались 16 ноября на заседании комитета по культуре, спорту, молодежной политике и туризму Самарской губернской думы.

Для поддержки профессиональных спортивных команд предусмотрены 1,68 млрд рублей. Новые футбольные поля появятся на стадионах «Локомотив» и «Торпедо». Предусмотрена поддержка и детско-юношеского и молодежного спорта.

В сельской местности будут реконструированы библиотеки и дома культуры, а зоопарк, вероятно, переедет на более просторную, но при этом удаленную от центра Самары площадку.

Предусмотрены субсидии для инвесторов, вложившихся в проекты развития внутреннего туризма. При этом далеко не все позиции проекта бюджета встретили безусловное принятие депутатского корпуса. Представителям профильных министерств и ведомств пришлось отвечать на ряд уточняющих и зачастую непростых вопросов областных парламентариев.

Почему так получилось — рассказывает в интервью «Самарскому Обозрению» заместитель председателя Самарской губернской думы Александр Милеев, который в двух предыдущих созывах возглавлял комитет по культуре, спорту, молодежной политике и туризму.

— Какие из вопросов повестки вызвали больше всего вопросов у депутатского корпуса?

— Областной бюджет на 2022 год и на плановый период 2023-го и 2024 года — важнейший финансовый документ, который определит жизнь региона на ближайшие годы. Неудивительно, что депутаты, защищающие интересы избирателей, задают вопросы и даже протестуют против определенных решений.

У меня возникли, например, вопросы по строительству футбольного поля на стадионе «Локомотив» в Самаре, потому что оно может уничтожить каток, на котором каждую зиму организовывались массовые катания на коньках, а других площадок в этой части города практически не осталось.

На заседании комитета министр спорта Сергей Вячеславович Кобылянский заверил меня, что и поле будет, и каток. Но мне кажется, что залитый здесь каток чреват снижением в дальнейшем качества поля, а между тем футбольное поле — штука очень дорогая.

Жесткость моей позиции на самом деле часто была связана не только и не столько с содержанием проектов и предложений, сколько с тем, что о некоторых мы, депутаты, узнаем непосредственно на самом комитете. Причем после того, как задаем те или иные уточняющие вопросы.

Вообще-то такие вещи должны обсуждаться отдельно с предоставлением соответствующих документов. Возможно, планы и в самом деле хорошие и такие проекты действительно нужны.

Но сначала мы все-таки должны знать, что именно мы поддерживаем, за что голосуем. Конечно, были и вопросы, по которым моя позиция однозначна. Например, бюджетная помощь отелю «Лотте» — я категорически против.

— Вы говорите про субсидирование процентной ставки для отеля «Лотте» за счет бюджета?

— Да, именно об этом.

Пятизвездочному отелю помогут за счет бюджетных средств?! Простите меня, но я этого не понимаю.

Шла бы речь о гостиницах в 2 или 3 звезды, можно было бы дискутировать.

Из-за пандемии коронавирусной инфекции они действительно оказались в сложной ситуации, и у нас не так давно был круглый стол по развитию туризма в регионе, на котором как раз обсуждался вопрос, что гостиницы недозагружены и несут убытки. И мы, депутаты, просили принять меры для поддержки таких гостиниц. Но это, как правило, недорогие и небольшие гостиницы.

А оказалось, что нам предлагают одобрить помощь для отеля «Лотте», в котором большинство номеров стоит по 10-15 тысяч рублей в сутки, а за апартаменты нужно выложить несколько сотен тысяч рублей.

Вы же понимаете, что это отель не для простых смертных. Что здесь обсуждать? Какой может быть поддержка такого отеля за счет налогоплательщиков?

Мне кажется, ответ однозначен — никакой. Тем более что владелец отеля уже заработал на строительстве целого микрорайона дешевого жилья, которое теперь называют гетто, а создание сопутствующей инфраструктуры попытался свалить на бюджет.

Хотя это еще не самое главное. Есть еще и этическая сторона этого вопроса. Вы помните, как принималось решение об этом строительстве?

Отель построен там, где его по определению не должно было быть. В 2016 году Николай Иванович Меркушкин, который тогда был губернатором, подписал отдельное постановление, отменив тем самым действие документа 1986 года об охране памятников архитектуры.

Город сразу же выдал разрешение на строительство гостиницы. А Николай Иванович через пять дней отменил свое постановление как принятое по ошибке. Но разрешение-то уже есть, и его аннулировать никто не стал…

То есть была провернута достаточно прозрачная схема. Почему прокуратура этим не интересовалась, кстати? И что в итоге этот отель сделал с исторической частью города? Он исказил архитектурную среду, в которую его воткнули.

Мы должны поддержать 10-этажный элитный гостиничный комплекс за счет бюджета?! Я так и сказал на комитете: «Вы думаете, что это правильно? Я так не считаю. Я против».

— Депутаты до заседания не знали, что этот отель может получить бюджетную поддержку?

— Нет. Мы и на заседании бы не узнали, если бы я не задал вопрос, для каких объектов предусмотрена такая мера поддержки, как субсидирование процентной ставки. Можете посмотреть видеозапись заседания — она размещена в сети — и убедиться в этом.

И не один вопрос пришлось задать, чтобы узнать, что на эту помощь рассчитывает не только «Лотте». Поддержку может получить еще один очень спорный объект — гостиница на улице Солнечной возле онкологического диспансера, которую хочет достроить компания «Берег».

— Это тот самый отель, который несколько лет назад запланировали построить для тех, кто приезжает в онкоцентр на обследование и лечение, их сопровождающих и родственников?

— Да, когда-то были именно такие планы, и территория под эту гостиницу, насколько я знаю из СМИ, была частью территории онкологического диспансера. А потом ее отрезали от него. И сегодня хотят сделать просто гостиницу. Это же обман, получается?

В онкоцентр едут со всех концов Самарской области и из других регионов. Люди тратят несколько часов на дорогу, некоторые приезжают не один и не два раза, чтобы пройти обследование или лечение. Стационар показан не всем, да и не всех он может вместить.

Гостиница при онкоцентре была бы для пациентов и сопровождающих лучшим решением.

А теперь мы слышим, что гостиницу будут строить в рамках развития внутреннего туризма, и где-то между делом звучит — в том числе и для медицинского. И никто не может сказать, а какую долю этот медицинский туризм в деятельности гостиницы будет занимать. 50%? 30%? Или, может, 2%?

И я бы еще хотел понять, что означает в данном случае медицинский туризм? Что, в отель при онкоцентре будут заселяться только те, кто в состоянии обследоваться и лечиться за деньги? Я вот раньше думал, что все-таки там будут доступные цены и для тех, кто приедет по направлениям ОМС, будь они хоть из Сызрани, хоть из Большой Глушицы, хоть из Уфы.

Этой гостиницей я, кстати, интересовался сам в нашем областном минэкономразвития. Просил как депутат данные о проекте. Мне отказали в предоставлении такой информации.

— Однако из регионального бюджета на этот проект не потратят ни копейки. Предусматривается федеральное финансирование — почему этот сюжет вызывает у вас вопросы?

— Вся коммунальная инфраструктура к этой гостинице подводилась за счет наших с вами денег. Водоотведение, водоснабжение, канализация, электричество — все это сделано за счет Самарской области, ее налогоплательщиков.

Поэтому я предложил заблокировать поддержку этого проекта депутатами, пока мы не увидим документы. Посмотрим — тогда и решим.

— Как вы оцениваете перспективы передачи в концессию Академии футбола имени Юрия Коноплева? Изменилось ли что-то в вашей позиции относительно возможности такого соглашения после комитета?

— Для того чтобы что-то изменилось, нужно иметь детальную информацию о проекте. А мы только на комитете узнали, что соглашение между академией и корпорацией «Акрон» может быть подписано уже 1 декабря.

Подчеркиваю — комитет состоялся за две недели до планируемой даты подписания. Почему депутаты раньше не знали об этих планах? Я вхожу в совет директоров «Крыльев», а о концессии услышал только на комитете.

Я обратил внимание на резкое снижение финансирования академии. Было больше 100 млн каждый год, а тут вдруг всего 44 млн. Кстати, если соглашение не подпишут, какой будет сумма? Бюджет ведь к тому времени должен быть уже принят, что тогда будет с академией?

Я не говорю, что отдать академию миллиардерам из «Акрона» — неправильное решение. Может, и правильное. Но, уважаемые ведомства, вы его обоснуйте, покажите документы, аналитику! Это и в самом деле непростой вопрос, пойдет соглашение во благо или во вред самарскому спорту.

Академия сейчас — основная база воспитания смены для клуба «Крылья Советов» и нового поколения детских футбольных тренеров.

Если «КС» выходят из состава учредителей академии, что произойдет после этого? Станут ли обещанные каждый год три воспитанника достойной сменой для нашего профессионального клуба?

Или на самом деле концессия станет началом конца и через десять лет мы уже не за первые места в Премьер-лиге будем бороться, а за то, чтобы не оказаться в самом конце турнирной таблицы?

И мы ведь с вами помним, что Самарская область в свое время потратила достаточное количество бюджетных средств, чтобы выкупить академию из рук частных собственников, и более 120 миллионов каждый год мы в нее вкладывали.

Академия — это и наши воспитанники, которые могут стать будущим «Крыльев Советов», и лицензированные спортивные объекты, которые расположены в Тольятти. Взять и просто так отдать это все коммерческой структуре, которая вообще-то имеет миллиардные обороты? Я все еще не могу понять этого.

— На комитете вставал еще вопрос о выплатах олимпийским чемпионам за счет бюджета области.

— Да, тут пришлось снова вспомнить Николая Ивановича и его склонность распределять все по принципу «как я вижу». Поэтому у нас один олимпийский чемпион получает стипендию больше двух- и даже четырехкратных чемпионов.

Я имею в виду Саитова и Немова. Давайте тогда и ему сделаем, как им. Или остальным поднимем до 50 тысяч рублей. Перед законом все должны быть равны.

— Большой спорт — это прекрасно, но как, на ваш взгляд, обстоят дела со спортивными площадками во дворах? Этот сюжет тоже обсуждается?

— Да, этот вопрос тоже поднимался, и не один раз. Вкладываясь в основном в крупные спорткомплексы, мы придем к росту числа беспризорных детей, ищущих, чем заняться после школы. Вопрос доступности спортивных площадок остается актуальным.

«Поле занято, все расписано, площадка только для кружков», — такие ответы довольно часто можно услышать.

Мой коллега Виктор Воропаев обратил внимание, что там, где у нас появились новые спортивные площадки в школах по соседству и во дворах, детская преступность пошла на убыль. И так происходит не только в нашей области.

Потому что когда свободные для посещения площадки появляются, у детей есть возможность самим себя занять и развиваться и тратить свою энергию. Им же всем надо на что-то ее тратить. И не только детям, кстати. Взрослые тоже с удовольствием там упражняются.

Мы должны строить как можно больше общедоступных спортивных площадок, ведь относительно небольшие вложения в эту инфраструктуру многократно окупаются укреплением здоровья детей и взрослых.

Вообще вопросы развития массового спорта — не только детского — это отдельная большая тема. Я уже говорил вначале про стадион «Локомотив». А есть еще много проектов, на которые нужно обратить внимание.

Например, горнолыжный курорт на Красной Глинке, который практически не развивается, потому что собственникам он стал неинтересен. Можно было бы найти деньги на выкуп его у частного инвестора и развивать.

И сделать там прекрасный курорт для самарцев и гостей губернии.

— Иван Петров