Андрей Каряка

Разговоры о том, что в России нет достойного кандидата на по
зицию левого полузащитника сборной, наши болельщики воспринимают с плохо скрываемым возмущением. А Каряка? А как же Каряка?!
Сейчас редкая статья обходится без ненавязчивой просьбы к Олегу Романцеву обратить внимание на того или иного игрока. Порой журналисты чуть ли не докладные главному тренеру сборной пишут:
О левом полузащитнике Олегу Романцеву напоминать
не надо: любимец самарских болельщиков, что называется, . Каряка — фигура для нашего футбола и вправду неординарная. Достаточно вспомнить и его супердебют на старте прош
лого сезона, и эпопею с выбором сборной. Наверное, если Андрей и дальше будет прогрессировать, то вопрос о том, кому доверить место на левом фланге полузащиты сборной, скоро отпадет сам собой. К чему Каряка, судя по всему, серьезно и готовится.
Вот почему сегодня мы говорим с ним исключительно о футболе.

— Ты на этой позиции с какого времени играешь?
— В детстве я был нападающим. И забивал, кстати, достаточно много. На край меня поставили в моей первой команде мастеров
— запорожском . Там не было высокорослых нападающих, и тренеры ставили нам комбинационную игру — больше низом и в основном через центр.
— Через центр? Наверное, поэтому ты, попав в , поначалу постоянно старался обыгрывать соперника именно в эту сторону, а не идти к лицевой линии, чего от крайних хавбеков чаще всего и ждут?
— Возможно, так и есть. Другая игра действительно появилась
у меня только в Самаре. А до этого все время тянуло в центр.
— Согласен, что у тебя правой ногой получается значительно лучше, чем левой?
— Конечно. Я же правша.
— А может, в таком случае было бы сподручнее поменять фланг?
— Я сам об этом как-то не задумывался. Не исключено, что оно и в самом деле так. Но один такой опыт был, и неудачный. В прошлом году в Волгограде меня поставили направо, и ничего хорошего ни у меня, ни у команды не получилось.
— Мне кажется, причина той неудачи вовсе не в тактической перестановке, а просто-напросто в том, что команда вышла на поле после месячной паузы в чемпионате и было явно неготово к серьезной борьбе…
— Возможно. Но как-то так все складывается, что моя позиция на поле — именно та, которая есть.
— В идеале левый хав должен быть ярковыраженным левшой?
— Даже не знаю. Во всяком случае, в голову такие примеры сразу что-то не приходят. Да и вообще сейчас футбол становится все более универсальным, и каждый должен уметь действовать на всех позициях. Взять Фигу. С одной стороны, можно назвать его крайним полузащитником, правда же? Но ведь он и в центре играет здорово.
— Тоже, наверное, в Запорожье учился… А если серьезно, какие все-таки игровые качества от игроков твоего амплуа требуются в первую очередь?
— Физическая подготовка — это главное. Никто ведь столько километров на поле не наматывает, как крайние хавы.
— А с техникой это как согласуется? Допустим, совершив рывок метров на 60-70 и получив мяч, ты всегда готов исполнить с ним все то, что умеешь?
— Нет, конечно. В начале матча непременно чувствуешь себя лучше, чем в конце. Впрочем, это, наверное, любой футболист скажет. Известно же: организм может работать на пределе 9-10 секунд. А потом неизменно наступает торможение. Вот от того, насколько хорошо ты готов, и зависит на восьмой секунде оно наступит или же на десятой.
— Представь себе такое упражнение: допустим, в штрафной подвешена какая-нибудь консервная банка — там, где должна находиться голова форварда, которому ты должен сделать передачу. С
колько раз из десяти попыток в нее попадешь — в спокойной ситуации и после рывка?
— После рывка — наверное, половину или чуть меньше. Интересн
о было бы попробовать.
— А вообще ты знаешь какие-то специальные упражнения, необходимые именно тебе?
— После каждой тренировки мы все работаем индивидуально. Я стараюсь больше левую ногу задействовать, . А в самих тренировках так и так совершенствуются те навыки, которые нужны именно мне. Я же во всех двусторонках на той же самой позиции действую. Не сомневаюсь, что мы работаем правильно: все же видят, как быстро прибавляют игроки в инд
ивидуальном мастерстве.
— Если бы в сутках было не 24 часа, а 26 и ты бы решил посвятить это время футболу, то на что его с большим удовольствием потратил бы — на совершенствование сильных качеств или устранение слабых?
— Наверное, правильнее работать над недостатками. В футболе все же больше ценятся люди, у которых нет слабых мест. Хотя,
с другой стороны, вряд ли мне есть смысл много работать над игрой головой. Да, это не самое большое мое достоинство, но ведь и действовать на приходится нечасто.
— А нет опасения, что, если провести над собой такую работу, можно утратить собственную индивидуальность?
— Не думаю. Уж если кто-то на велосипеде кататься научился, то уже не разучится.
— Тебе против какого соперника удобнее действовать — который тоже тяготеет к атаке или чья основная задача — не дать сыг
рать именно тебе?
— Конечно, второй вариант гораздо лучше.
— Почему? Обычно о людях, которые , отзываются с куда меньшей симпатией…
— У меня другая точка зрения. Во-первых, я сам не очень-то люблю обороняться. Знаю, что это нужно, и установку тренера стараюсь выполнять, но моя стихия — все-таки атака. Когда соперник озабочен только тем, чтобы не дать сыграть мне, у меня появляется возможность заниматься тем, что нравится больше
всего. И бегать вдобавок приходится значительно меньше.
— А такая игра, какая была, допустим, у Гуренко в его бытность игроком , тебе по душе? Когда человеку отдают на откуп всю бровку?
— Да, это здорово. Мы так в киевском ЦСКА иногда играли, и м
не такая схема очень нравилась.
— Не ожидал подобного ответа. Ведь при таком раскладе и бега
ть нужно несравненно больше, и в обороне отрабатывать.
— С одной стороны, так и есть. А зато простор появляется какой!
— Но по такой схеме не действуют…
— Да, у нас команда исповедует более комбинационный футбол,
а подобная игра все-таки проще. К тому же против нас почти все команды в любом случае действуют от обороны, а это значит, что надеяться на появление на фалангах свободных зон не приходится.
— Ну, ты-то и на носовом платке можешь обыграть соперника. Этот дриблинг — он из детства?
— Наверное, в то время мы любили повозиться с мячом, и трене
ры знаменитой днепропетровской школы это только приветствовали. А вот в мастерах меня техничным футболистом долгое время и вправду не считали. Только в Самаре все это и вернулось. В вообще игра более гибкая, чем была в командах, где я играл прежде. Скажем, мне и раньше часто приходилось выполнять штрафные удары, но везде требовали бить на силу. А Тарханов во главу угла ставит исполнение.
— Твой стиль игры для какого из зарубежных чемпионатов подхо
дит в наибольшей степени?
— Трудно сказать… Начать с того, что мне еще работать и работать, чтобы заслужить приглашение в сильный зарубежный клуб. А если пофантазировать… Для Англии мне не хватает стабильной фланговой подачи, для Италии — умения действовать в обороне. Но что об этом говорить, если я своей игрой и в российском-то чемпионате в последнее время не очень-то доволен.
— А с чем ты это связываешь? Гнетет мысль, попадешь ли на чемпинат мира?
— От нее никуда не денешься, хоть я и стараюсь об этом думать как можно меньше. Умом-то прекрасно понимаю: если зациклишься — запросто свихнешься от напряжения. Не могу сказать, что мне это удается в полной мере, но пытаюсь настроить себя так: надо просто стараться делать все как можно лучше. А остальное зависит уже не от меня.