Дело Лема живет и побеждает

ДЖОРДЖ МАРТИН «ПУТЕШЕСТВИЯ ТАФА» М, «АСТ», 2000 г.

«Золотая библиотека фантастики» продолжает удивлять нетрадиционным, хотя и не лишенным приятности подходом к жанру. В прошлый раз поразил воображение всех читателей вообще и «СО» в частности Винджем, теперь вот Мартин. Выбор автора безупречен, выбор книги для «золотой библиотеки», мягко говоря, странен: Мартин, конечно, прославленный американский фантаст, лауреат «Хьюго» и «Небьюлы» (т.е. самых престижных литературных премий жанра), но вот беда: давали ему эти премии вовсе не за «Тафа». Мартина награждали и, на взгляд адептов жанра, справедливо, за фэнтези, выдержанное в лучших традициях Джона Толкиена. А в российскую «золотую библиотеку» попала книжка, выдержанная в лучших традициях совсем другого авторитета — Станислава Лема, в США, кстати, малоизвестного.
Хевиланд Таф, который у Мартина путешествует по бескрайним просторам, притворяясь экологическим инженером (на самом деле у этого персонажа нет никакого образования, зато очень своеобразные амбиции), вполне мог бы быть реинкарнацией Йона Тихого. От польского космического странника, популярного в России в эпоху застоя, Тафа принципиально отличают только два обстоятельства. Во-первых, Таф агрессивно некрасив (Тихий был просто никаким). Представьте себе громилу в 2,5 метра ростом, в пару центнеров весом, абсолютно безволосого… Б-р-р! Однако, и это второе отличие от персонажа Лема, Таф, рассуждающий о социологии, не чуждый стяжательства любитель кошек и женофоб, — безусловно, положительный герой. Более того, Хевиланд Таф при всем своем многократно подчеркиваемом уродстве и невежестве — супермен в лучших американских традициях. Он летает от планеты к планете и борется с негодяями и экологическими кризисами, а также с голодом, не делая между перечисленными противниками особых различий. Т.е. если на планете есть конкретный негодяй, то мы против него выведем конкретного тиранозавра. А если голод, то в том же чане натворим манны небесной для страждущих по потребности. Таф — спаситель человечества. Весь в белом.
Вы представляете, как нужно написать книжку про такого героя, чтобы ее на стыке тысячелетий, когда свирепствует постмодернизм, было не скучно читать? Правильно, она должна быть пронизана иронией по отношению как к действию, так и ко всем без исключения персонажам. Это, кстати, для фантастики тоже в свое время открыл Лем. Слава былым кумирам.
А вот что позволяет Мартину не становиться эпигоном Лема, так это любовь к счастливому завершению повествования. Не в смысле «дракон побежден, принцесса вышла замуж», а в смысле «герой сохранил себя назло превратностям судьбы». Свою уникальность. Свою полноту, не зависящую от условий питания. Своих кошек, наконец. Кстати, если вы вдруг не любите кошек, Мартина лучше не читайте. Их на страницах этой книжки столько, что аллергия обеспечена.