Для улучшения вашего пользовательского опыта мы используем файлы cookie. Узнать больше
Сейчас, в ходе СВО, без применения БпЛА уже не обойтись. Как идёт боевая работа ра одном из направлений в зоне ответственности «Южной» группировки войск рассказали военнослужащие 33-го мотострелкового полка 20-й мотострелковой дивизии.
Илья (позывной « Маэстро») – оператор FPV-дронов. Родом из Пензы, Решение стать участником СВО было спонтанным – в тот момент Илья подумал, почему бы не испытать себя в новом деле. Ему вообще нравится пробовать что-то новое, получать новые ощущения.
Заранее будущую воинскую специальность парень не выбирал, но прошёл обучение в ДОСААФ как опера-тор FPV-дронов. В итоге документ о пройденном курсе сыграло свою роль при распределении – Илья попал в подразделение БпЛА. Коллектив там оказался дружный и довольно молодой, самому Илье 21 год, но есть и те, кто моложе его.
«Маэстро» только вернулся с боевого выхода. Улов был неплохой – довелось сжечь машину с живой силой противника. Ещё охотился на «Бабу-Ягу», но так и не поймал, она постоянно ускользала. «Костлявая» – нынче заветная добыча для любого дроновода, да и для стрелка с автоматом или ружьём. Более того, для операторов это одна из немногих целей, в поисках которой командование и они сами себе позволяют свободный полёт. Хотя основная работа – это удары по разведанным целям и наводка артиллерии.
Расстояние от пункта БпЛА до передовой постоянно варьируется, оно зависит от текущей ситуации и постав-ленных задач. Если дальность поражения позволяет, то «птичники» остаются на месте, если нет, то передвигают-ся ближе к линии фронта, которая часто меняется.
Как и любой военнослужащий, со временем «Маэстро» привык к боевым действиям, научился хладнокровно поражать врага. Адаптация к боевым действиям происходит быстро, особенно если ты сам по себе человек уравновешенный. Единственным периодом привыкания стал полигон, где было много нового и незнакомого. Пожалуй, ощущения были даже сильнее, чем непосредственно в зоне боевых действий. Хотя и там поначалу было много будоражащего сознания – первый заход на позиции, первая сожжённая техника вызывала сильные эмоции.
Если кто-то думает,что специальность дроновода якобы безопасная,то это не так. Недавно Илья менял ба-тарейки на ретрансляторах и вдруг услышал свист про-летающего снаряда. Инстинктивно, будто обжёгшись и отскочив от горячего чайника, он резко упал на землю. Последовали три взрыва, примерно в 50 метрах от него. «Маэстро» немедленно забежал в блиндаж, после чего прилетело ещё три снаряда. Начался пожар, который ребята потушили. Илья не думает, что били непосредствен-но по их группе, никто особо не светился, просто против-ник в своих целях выжигал поля.
Дроноводы оказывают огневую поддержку пехоте, в основном используя высокоточные снаряды. Работать интересно, хотя и непросто, украинские укрепления хорошо подготовлены и вырыты не на авось, а со знанием дела. Перед тем, как штурмовики идут на задание, местность обязательно со знанием дела обрабатывают «птичники».
Операторы «Мавиков» ведут постоянно наблюдение, и при обнаружении вражеской активности или перемещений дроноводы-ударники немедленно вылетают на задание. Всё происходит очень оперативно: получили задачу – выполнили. У них нет ограничений по расходу боеприпасов и дронов-камикадзе, но они стараются экономить ресурсы и использовать их только для значимых целей, хотя общее количественно преимущество в беспилотниках, по мнению Ильи, сейчас у нашей армии.
Дома Илью ждёт семья. После СВО он планирует ис-пользовать новые знания и опыт в мирной жизни, например, организовывать гонки мини-дронов в барах или на фестивалях. Это направление пока ещё не получило ши-рокого распространения.
Его товарищ Артур ( позывной «Хакер») занимается ремонтом дронов – у него целая «орнитологическая лечебница» для «птичек». Он сам раньше был «птичником», вернулся в строй после ранения, и хорошо знает, что и зачем делает. Из-за погодных условий, препятствий, рас-тительности, дроны часто выходят из строя, задача «Хакера»– восстанавливать их и отправлять обратно на передовую.
Родом Артур из Дагестана, из Махачкалы, столицы Дагестана. Срочную службу проходил в артиллерии. По-сле неё занимался ремонтом компьютеров, был, можно сказать, айтишником, отсюда и позывной. В этой сфере проработал около двенадцати лет. Решение пойти на СВО, как и у «Маэстро» было спонтанным, в основном потому что многие знакомые уже воюют.
«Хакер» не рассчитывал попасть именно в беспилотную сферу, но был готов к любому назначению. Но его технические навыки заметил командир и предложил пе-рейти на ниву БпЛА. Хотя раньше непосредственно с этой сферой он не сталкивался, но косвенно опыт знания электроники пригодился. Прошить, куда подать питание, как запаять – сразу понятно.
В бытность пилотом «Хакер» занимался не поражением, а обнаружением целей – находил пехоту противни-ка, технику, блиндажи, склады боеприпасов, передавал координаты и привязку, а дальше их поражали другие операторы или FPV-дроны. Управление дроном освоил быстро, работал с Mavic. Говорит, особенно хорош Mavic 3 Pro – стабильный дрон, хорошие датчики, долго держит заряд; по мнению Артура, самая стабильная модель.
И ремонтирует он сейчас Mavic и другие подобные дроны. Трофеи обычно разбирает на запчасти, у них свои прошивки, поэтому проще взять нужные детали. Ес-ли действующие операторы мечтают «Бабу-Ягу» сбить, то он – изучить, в идеале – привести в рабочее состояние и задействовать. Её козыри, например, в том, что это не квадрокоптер, а гексакоптер. У неё увеличенные дальность, продолжительность полёта, и ключевое – грузоподъёмность, легко поднимает килограммов десять и больше. «Мавик» поднимает около 800 граммов, есть мо-дель, которая тянет 2-2,5 килограмма, а тут десятки. Тем и интересна.
Говоря о работе пилота, будь то разведчик или оператор ударного дрона, Артур говорит, что главное для него – ориентирование на местности, топографическое мышление и хладнокровие. Также – бдительность, внимательность, постоянная готовность.
Пилоты не должны раскрывать свои позиции. Если обнаружили – их разотрут в порошок. Будут «кошмарить» постоянно, пока не уничтожат.
Поэтому требуется максимальная маскировка, ника-кой расслабленности, не геройствовать, держать «птички» как можно выше, чтобы не обнаружили. И, самое главное, возвращаясь на базу, не привести за собой про-тивника. Нужно прятаться. У расчётов БпЛА есть «тайная» площадка, откуда они запускают и сажают дроны, чтобы минимизировать риски обнаружения. Если всё-таки наблюдается преследование, нужно маневрировать, пытаться уйти от погони или посадить «птичку»в укромном месте, подальше от себя, где-то в заброшенном ангаре, например.
Наши дроноводы – приоритетная цель для врага. Они ведут пехоту, являются её глазами, и если недостаточно качественно обработать вражеские позиции перед штур-мом, для ребят, которым туда заходить, всё может плохо кончиться. Поэтому штурмовики всегда тепло благодарят операторов за помощь, а те, помимо качественной раз-ведки и ударов по врагу, ещё и сбрасывают товарищам воду, продукты и медикаменты, когда они находятся в труднодоступных местах для подвоза.
Кирилл (позывной «Приколист») – из Астрахани, срочную службу не служил, работал судостроителем на Севере. Как и у «Хакера», одним из главных мотивов под-писать контракт было большое количество друзей и знакомых, уже участвующих в СВО. И не только друзей и знакомых – его отец воюет на Херсонском направлении.
В связи с этим мать, узнав о решении сына, запереживала вдвойне. Кирилл её успокоил, сказав (а кто из новобранцев так не делает?), что будет сидеть в тылу – штабным писарем.
В реальности он вполне серьёзно готовился к роли штурмовика, проходил профильную подготовку на поли-гоне. И нельзя сказать, что она ему не пригодилась – теперь, наблюдая с «птички» за перемещениями вражеских пехотинцев, он понимает их психологию, как они будут действовать, дробиться на двойки или тройки куда прятаться в случае опасности.
С определением должности история вышла, как у «Хакера» – командир спросил о гражданских навыках, «Приколист» рассказал о своём опыте работы с техникой и электроникой. «Тогда пошли». Так и стал Кирилл дроноводом. Сначала занимался наблюдением и разведкой, потом сбросами.
После этого его назначили начальником расчёта, а прямо сейчас он штурман, то есть указывает операторам, куда лететь. При обнаружении цели (живая сила, блиндаж или техника противника) «Приколист» даёт команду на взлёт и координирует работу операторов.
Результаты у ребят достойные – много вражеской техники, например, американские БМП, «разобрано», включая блиндажи.
В качестве начинки для «птичек» ребята используют «морковки» (кумулятивные заряды) от РПГ или связки гранат. Для сбросов – ВОГ, гранаты РГД, осколочно-фугасные боеприпасы.
Слаженность оператора и наводчика, говорит «Приколист» – это 80 процентов успеха. Каждый член команды должен выполнять свои обязанности в кратчайшие сроки, Всегда перед выполнением боевой задачи проводится тщательное изучение местности, выявляются позиции и укрепления противника. Разведчики используют карты и координаты. Для эффективной работы необходимы знания в области топографии и гидрофизики, которым обучают новичков опытные инструкторы.
Находиться под обстрелами и «прилётами» для бес-пилотных умельцев – дело повседневное. Первый раз, вспоминает «Приколист», было, конечно, по-настоящему страшно. Его группа только приехала и расположилась в лесополосе, как район начали обстреливать из 152-мм орудий.
«Сначала кровь стынет в жилах, потом начинаешь воспринимать как фоновый шум. А даже если иногда всё равно стынет – главное чтобы не пролилась» – замечает военнослужащий.
Довелось «Приколисту» и попадать под дроны «конкурирующей фирмы» – прямо под ноги прилетел FPV-дрон. Кирилл шёл на пункт сбоа, как обычно, по «открыт-ке», полагая, что вражеских дронов поблизости нет. Услышав визг одного «камика», напрягся, услышав вто-рой – успокоился, решив, что минус на минус даёт плюс, не за ним же, одиноким, они охотятся.
Вдруг один из за-мер прямо над его головой, готовясь к резкой атаке. «Ну всё», – подумал «Приколист», в секунду скинул рюкзак и метнулся в сторону.
Упав на землю, услышал взрыв. В ушах звенело, ни-чего не понятно. Первая мысль – ноги оторвало. Встал, вроде цел, осколки при ударе полетели вперёд, а Кирилл успел отпрыгнуть вбок. Встал и резво побежал обратно к точке сбора. После этого «Приколист» окончательно понял, что даже одному не стоит ходить по «окрытке», лучше более длинная, но спокойная дорога через какой-нибудь лесок, а если уж вынужденно идёшь – каждую секунду помнить, что твоё одиночество иммунитета от вражеских атак не даёт.
Кирилл чувствует, что его военный и жизненный опыт растёт. Каждый день на ЛБС идёт как три, поэтому семь месяцев (столько он на СВО) можно считать двумя годами.
«Приколист» стал спокойнее, прибавил в собранности, умиротворённости. При этом без юмора и розыгрышей никуда, надо же соответствовать позывному. Дроноводы шутят, да и просто общаются на своём жаргоне, где все или почти все слова вроде русские, но их сочетание выглядит и слышится непосвящённому человеку как полная абракадабра.
На просьбу «сказать что-то на беспилотном» «Приколист», чуть подумав, говорит: «Управу отстегнуло». Это значит, что у дрона из-за работы РЭБ пропало управление или видеосвязь.
— Станислав Смагин, военный корреспондент издания Южного военного округа «Военный вестник Юга России»
2025 © «Обозрение». Все права на материалы, опубликованные на портале OBOZ.INFO, защищены