Лукьянов заговорил о гражданском обществе

Интервью «СО» согласился дать один из самых непримиримых оппозиционеров Государственной Думы, бывший председатель Верховного Совета СССР, участник ГКЧП, коммунист Анатолий Лукьянов. Сейчас Лукьянов возглавляет в Думе комитет по государственному строительству. Иначе говоря, в нынешнем российском парламенте это самый осведомленный в реформе государственного управления человек. Интересно, что его мнение в большинстве случаев совпадает с политикой президента и его администрации
— Возможно ли в ближайшем будущем изменение территориального устройства России?
— Я думаю, что движение к укрупнению административно-территориальных единиц в России уже наметилось путем создания округов. Однако, с моей точки зрения, процесс этот будет достаточно длительным, потому что будет встречать сопротивление на местах, там, где сложились собственные кадры административных работников. Эти управленцы будут тормозить всю эту работу, хотя экономически укрупнение достаточно обосновано.
— А что вы думаете о позиции губернаторов?
— Я думаю, что многие губернаторы будут цепляться за власть на территориях. Может быть, не столько сами губернаторы, сколько их окружение. От власти зависит их благополучие.
— Возможно ли в результате реформы государственного устройства превратить Россию в унитарное государство?
— Чтобы формально превратить Россию в унитарное государство, надо изменить Конституцию. Администрация президента настроена на то, чтобы Конституцию не менять.
— То есть все разговоры о том, что губернаторов будут назначать из центра, — это просто разговоры?
— Да нет, изменить порядок формирования губернаторского корпуса можно. Но такое решение не означает, что Россия перестает быть федеративным государством.
— При том, что на деле назначенные центром губернаторы будут исполнять в субъектах Федерации волю Кремля?
— Так для того и существует законодательство о выборности губернаторов, чтобы связать местного руководителя с интересами подопечной ему территории. И так вот запросто изменить этот принцип Путину будет очень трудно, потому что это вызовет центробежные тенденции, а такие тенденции не в интересах президента.
— Многие ли губернаторы, на ваш взгляд, последуют примеру Аяцкова и покинут Совет Федерации?
— Все губернаторы разные, и я не могу сказать, как какие губернаторы поступят. Проблема ухода из Совета Федерации проста для тех из них, кто прочно сидит на своем месте.
— Не превратится ли Совет Федерации без губернаторов во вторую Госдуму?
— Для проведения реформы Совета Федерации нужно изменить его компетенцию. Компетенция предусмотрена Конституцией, а Конституцию никто не собирается менять.
— Как вы оцениваете создание Госсовета? Это действительно всего лишь «утешительный приз» губернаторам, теряющим Совет Федерации?
— В какой-то степени это так. Но Госсовет должен реально помогать в работе главы государства, как это было в царской России. Госсовет должен быть совещательным органом, в котором обсуждались бы крупные политические и экономические вопросы.
— В связи с созданием Госсовета не боитесь ли вы превращения России в страну с трехпалатным парламентом?
— Нет. Госсовет не обладает властными функциями. Он может разрабатывать рекомендации президенту, которые могут реализоваться только актами президента.
— Мы когда-нибудь придем к прямым выборам в Совет Федерации?
— В принципе, мы уже создали двухстепенную систему выборов: в СФ своего представителя выдвигают местные органы власти. Я не вижу здесь противоречий с избирательной системой. Во многих странах верхнюю палату не избирают. В Германии Бундесрат формируется представителями местных органов власти. Но с самого начала левые в Думе выступали за то, чтобы члены Совета Федерации избирались точно так же, как депутаты Государственной Думы.
— Как вы относитесь к проекту закона о политических партиях, который сейчас разрабатывается в Думе?
— Я думаю, что такой закон нужен давно. Государственная Дума его готовила с 1994 года, закон уже был принят Думой и заблокирован в Совете Федерации. Речь идет о структуризации гражданского общества, которое немыслимо без партий. У нас сегодня больше 180 партий, многие из них целиком разместились бы не то что в одном автобусе, а на одном диване. Поэтому необходимо укрупнение партий, с тем чтобы у них была какая-то прочная социальная основа. Если у нас появляются партии комнатно-декоративного собаководства, пчеловодства, то они не могут отстаивать интересы групп населения.
— Если примут закон о политических партиях, то возможно, что выборная система будет изменена и выборы будут проходить только по мажоритарным округам?
— Принятие закона о политических партиях теснейшим образом связано с законодательством о выборах. Это как два сообщающихся сосуда. Если пройдет, например, предложение о том, чтобы только партии выдвигали кандидатов в депутаты, то, естественно, будет меняться избирательное законодательство. Но, по-моему, та избирательная система, которая сложилась сейчас, себя оправдывает. Единственное реальное изменение, которое, на мой взгляд, возможно, — это чтобы и в одномандатных округах шел спор между представителями партий и чтобы на местных выборах тоже сохранялся списочный принцип. Это во многих странах работает, возьмем, скажем, Германию. Но надо очень хорошо это дело проработать, потому что в этом случае не исключено, что региональные партии создадут местные мафии. Вот почему право на существование должны иметь только партии общероссийские.
— По-вашему, не следует брать пример с немецкой системы управления?
— Россия есть Россия. У нас принята система континентального права. Если рассуждать в историческом масштабе, то это такая помесь немецкого и французского права. Сейчас мы используем именно континентальное право и, значит, можем что-то заимствовать сразу из двух систем.
— Как изменится КПРФ после принятия закона о политических партиях?
— Думаю, что в КПРФ мало что изменится. КПРФ — это очень большая, полумиллионная, партия. Она располагает большим внепартийным активом в виде НПСР, устоявшимся электоратом, составляющим треть взрослого населения страны. Партия может расширяться, но для этого ей необходимо основательно работать.
— То есть вы считаете, что на предыдущих выборах коммунисты совершали ошибки?
— Были недоработки, были поспешные, скороспелые решения. Говорить, что сама линия была ошибочна, я не могу. Она поддерживается и партией, да и президент ее частично признает.
— Вы не думаете, что закон о партиях оставит КПРФ единственной левой организацией на будущих выборах в Госдуму?
— Если партии смогут подтвердить, что у них больше 10 тысяч членов, то они ни в коем случае не закроются. Тем более что правительство и олигархические круги обязательно будут насаждать многопартийность.
— Как вы оцениваете работу в Думе самарского коммуниста Валентина Романова?
— Трудно сочетать работу первого секретаря областного комитета партии с обязанностями в Думе, это во-первых. Во-вторых, он человек думающий. Он умеет новыми глазами посмотреть на то, что творится. Его предложения по энергетической политике заслуживают самого большого внимания. Он очень хорошо отражает интересы избирателей Самарской области. Не было ни одного обращения самарских избирателей, по которому он бы не выступил.
— Вам не обидно, что в Думе нет Альберта Макашова?
— Я думаю, что мы должны уважать мнение избирателей. Абсолютно ясно, что в деле Макашова есть политическая подоплека. Мне казалось, что присутствие Макашова во фракции было очень полезным. Зациклилась желтая пресса на некоторых его высказываниях, горячих, прямых высказываниях. Но когда речь в Думе шла о военных делах, скажем об уничтожении химического оружия, голос такого специалиста был очень важен. Жители Самары и Самарской области потеряли многое.
— Как вы оцениваете перспективу перевыборов в Самарской области?
— Закон это разрешает. Я не предрешаю решения суда, но о том, что в этом округе действительно имели место нарушения закона, свидетельствует наша комиссия, которая входит в комитет по государственному строительству и занимается нарушениями избирательного законодательства.
— Раз уж мы затронули судебную тематику, давайте поговорим и об этой реформе. Будет ли у нас введен повсеместно суд присяжных?
— Это требует очень большой и трудной работы. Значительная часть обвиняемых, особенно по тяжким преступлениям, требуют суда присяжных. Но суд присяжных — тонкое дело. Когда непрофессионалы решают, виновен или не виновен, часто преобладает эмоциональное начало. Следует быть очень осторожными в решении этого вопроса. Реформу, связанную с введением суда присяжных, будет легче проводить, если будет расти политическая и правовая грамотность населения. Сразу такую реформу провести невозможно.
— А как вы относитесь к разговорам об отмене арбитражных судов?
— Это исключено. Количество дел, рассматриваемых арбитражными судами, увеличивается. Эти суды приобрели особый характер: они рассматривают миллиардные дела. На суды, которые существуют в областях, и суды окружные падает очень большая работа. Идея о том, что можно исключить из судебной системы арбитражные суды, для меня неприемлема. Эта система должна совершенствоваться, необходим арбитражный процессуальный кодекс.