Мы используем файлы cookie.
Для улучшения вашего пользовательского опыта мы используем файлы cookie. Узнать больше
Концепция «новой искренности», в 2024 году дошедшая до самарской политической повестки в образе губернатора Вячеслава Федорищева, теперь, похоже, сходит на нет на глазах.
Прекратилась практика проведения оперативных совещаний и заседаний правительства в прямом эфире, ставшая отличительной чертой управленческого стиля Федорищева с первых дней его руководства Самарской областью, да и собственная медийная активность главы региона стала разительно непохожей на ту информационную открытость, которая транслировалась им все это время. Куда что делось — разбиралось «Самарское обозрение».
Возглавив Самарскую область летом 2024 года, губернатор Вячеслав Федорищев (тогда еще врио) сразу же стал демонстрировать новый стиль работы, строившийся на принципах максимальной открытости и публичной активности. Такой управленческий стиль принято характеризовать понятием «новая искренность» и относить к арсеналу глав регионов «новой волны», в ряды которых записывают и самарского губернатора. Курсу на открытость, в том числе и информационную, Вячеслав Федорищев начал следовать с первых же дней управления регионом, заведя канал в Telegram и страницу во «ВКонтакте», где старался подробно и планомерно освещать свою работу и работу всего правительства. Полной открытости глава региона потребовал и от своих подчиненных — на вопросы людей в соцсетях стали отвечать не безликие аватары ведомств, а лично министры, зампреды правительства, руководители служб.
Следуя тренду на максимальную открытость и транспарентность и дальше, Вячеслав Федорищев сделал публичными еженедельные оперативные совещания и заседания областного правительства. Отныне любой желающий мог в режиме онлайн следить за принятием решений региональными властями. И люди действительно следили — интерес к прямым эфирам оставался стабильно высоким, о чем свидетельствовали и количественные показатели просмотров видео, и сотни и тысячи комментариев пользователей к ним. Инициативу проводить заседания с министрами и главами МСУ в открытом формате губернатор позиционировал как один из шагов к повышению прозрачности и доступности власти для населения, чтобы повысить вовлеченность людей в актуальные темы и оперативность решения проблем. Вячеслав Федорищев придерживался той точки зрения, что коль скоро люди будут видеть работу правительства изнутри, им будут более понятны многие вопросы. «Для меня очень важно, чтобы каждый житель региона знал, как идут обсуждения по различным направлениям и какова логика принимаемых нами решений», — пояснял он.
Такая открытость тут же вызвала широкий общественно-политический резонанс, но воспринималась при этом совершенно по-разному — в Самарской области все-таки не привыкли к тому, чтобы деятельность первого лица региона и его команды освещалась столь детально. Для губернии это всегда была сакральная история: а что же решили в кулуарах, какие состоялись переговоры? Всегда ощущалась некая недосказанность. Да, отдельные проявления открытости присутствовали и у предыдущих самарских губернаторов, но они все-таки носили не столь системный характер. Вячеслав Федорищев же привнес свежую ноту в работу региональной власти, задав совершенно новую планку транспарентности.
К тому же нельзя сказать, что еженедельные планерки в прямом эфире — такая уж распространенная практика в регионах. Как отмечалось выше, такая технология определяет прежде всего управленческий стиль новой губернаторской волны. Одними из первых онлайн-трансляции правительственных заседаний ввели глава Мурманской области Андрей Чибис и губернатор Камчатки Владимир Солодов. Из недавних примеров — руководитель Вологодской области Георгий Филимонов и глава Тамбовской области Евгений Первышов. Также на новый публичный формат работы перешел и бывший депутат Госдумы от Самарской области Александр Хинштейн, возглавивший в декабре 2024 года Курскую область. (К слову, в Курске еженедельные заседания регионального правительства транслировались онлайн еще при губернаторе Романе Старовойте, ныне покойном, но эта практика прекратилась, когда на посту руководителя региона его сменил Алексей Смирнов, которого сейчас обвиняют в мошенничестве при строительстве фортификационных сооружений на границе с Украиной.)
В Самарской области открытые оперативные совещания правительства с трансляцией в интернете, появившиеся в таком формате именно при Вячеславе Федорищеве, очень скоро стали главным полигоном трансформации чиновников. В прямом эфире губернатор нередко жестко отчитывал министров, обвиняя их в косности и нерасторопности, запрещал читать малопонятные цифры по бумажке и требовал коротких докладов по сути. В схожем положении обнаружили себя и представители муниципалитетов, а особенно колкие высказывания и реплики главы региона тут же уходили в новостную повестку. Неудивительно, что онлайн-трансляции вкупе с телеграм-каналом губернатора вскоре стали источником мощного медийного влияния: во время ставших публичными совещаний можно было получить оперативную информацию о принимаемых управленческих решениях, услышать ответы на самые разные вопросы пользователей соцсетей, узнать о кадровых перестановках в правительстве. О том, что обсуждалось на открытых заседаниях в «Белом доме», не рассказывали разве что утюги с холодильниками.
Такой подход к информационной открытости решал немало задач. С одной стороны, это держало в тонусе все руководство региона, а с другой — обеспечивало ту интерактивность, которую сегодня требует время, то общение с людьми и прямые ответы на заданные вопросы, которые должны быть даны. Однако, оказавшись под флагом «созидательного напряжения», чиновники обнаружили себя в режиме постоянного аврала в штормовых условиях и под гнетом психологического прессинга. В какой-то момент правительство области перестало выглядеть здоровым и единым организмом, а поиск кандидатур в министры и главы МСУ сильно усложнился — желающих занять свободное место «мальчика для битья» оказывалось недостаточно. К тому же во время прямых эфиров Вячеслав Федорищев нередко использовал довольно громкие, но, скорее, популистские заявления, стремясь показать, что он всерьез взялся за ту или иную проблему. В итоге количество таких сюжетов стало расти в геометрической прогрессии и их груз начал несколько заслонять реальные дела.
Как бы то ни было, но теперь все резко изменилось и поток прямых эфиров неожиданно прекратился. В госпаблике «Самарская область» во «ВКонтакте» последнее опубликованное видео с оперативного совещания под председательством губернатора датируется 1 сентября, а последнее онлайн-заседание областного правительства — 3 сентября. С тех пор — затишье. Хотя и оперативки, и заседания кабмина, по информации «СО», проводились как и прежде, разве что не в еженедельном формате. Очевидно, их не было в то время, пока Вячеслав Федорищев находился в служебной командировке — о том, что он уезжал в рабочую поездку, глава региона рассказал на минувшей неделе в своем канале в мессенджере MAX. Сколько длилась командировка, губернатор не уточнил, но, судя по всему, она была довольно длительной, потому что из публичного поля Вячеслав Федорищев явно «выпал» с середины сентября и только на минувшей неделе начал постепенно возвращаться в информационное пространство. Впрочем, это возвращение сильно отличалось от былого личного присутствия в Сети и носило в значительной степени формализованный характер. В частности, 24 сентября Федорищев (или администраторы его канала?) сообщил в MAX, что провел оперативное совещание областного правительства, но не лично, а в режиме ВКС, поскольку после командировки заболел коронавирусом. Соответственно, никакой онлайн-трансляции этой оперативки не велось, а о том, какие темы на ней обсуждались, губернатор сжато рассказал в двух постах.
Что же произошло? Неужели от «новой искренности» и былой открытости не останется и следа? Означает ли это, что жители региона больше не увидят в прямом эфире, чем занимается власть? Или все вернется на круги своя, как только губернатор вновь станет появляться на публике? По мнению депутата Госдумы Михаила Матвеева, «такого рода сворачивание публичности, будь то закрытие телеграм-канала или отмена трансляций заседаний правительства, можно объяснить в имиджевом плане». «Например, удаление телеграм-канала было обыграно, будто это является своеобразной рекламой мессенджера MAX, в раскрутку которого сейчас вкладывается много усилий различными властными структурами.
Соответственно, этот антикриз был преподнесен так, что губернатор пожертвовал 110 тысячами подписчиков ради выполнения государственной задачи. Наверное, и прекращение правительственных трансляций попробуют объяснить какими-нибудь полезными и важными государственными задачами», — полагает Матвеев. Он также считает, что если «новая искренность» сама по себе присуща Вячеславу Федорищеву, то тренд на онлайн-открытость вернется. Если же это была не более чем пиар-технология, то губернатор может предпочесть более привычный для себя формат общения с обществом. Вице-спикер Самарской губернской думы Александр Милеев считает, что проводить прямые эфиры оперативных совещаний и заседаний правительства вообще «ни к чему». «Важен не формат, а принятие правильных решений», — подчеркивает он. По его словам, он даже не заметил того, что онлайн-трансляции свернули, поскольку не следил за ними.
Находясь на больничном, Вячеслав Федорищев тем не менее продолжал работать удаленно. Об этом он сообщил в своем канале в MAX. А не удаленно в условиях физического отсутствия первого лица в Самарской области успели смениться уже трое исполнявших его обязанности. До 18 сентября эти функции выполнял первый вице-губернатор Александр Фетисов, затем эстафета перешла к другому первому вице-губернатору и председателю областного правительства Михаилу Смирнову, а с 26 сентября на этот пост заступил врио вице-губернатора и руководитель губернаторской администрации Антон Емельяненко. Каждый из них за это время успел подписать ряд официальных документов, что можно проследить по сайту pravo.samregion.ru, и принять те или иные управленческие решения, которые теоретически губернатор может по возвращении отменить. Или оставить в силе. Или он может дистанционно и параллельно дать совсем другие задачи подчиненным и.о. губернатора, меняющихся каждую неделю. Это вполне определенным образом влияет на управляемость процессов и на эффективность работы бюрократической машины. Чиновники уже не успевают понять, кто в данный момент официально «главный» и уполномочен управлять всеми процессами. Попытки «СО» в минувшую пятницу на условиях конфиденциальности уточнить у нескольких сотрудников правительства области и подведомственных «Белому дому» учреждений независимо друг от друга, знают ли они, кто именно исполняет обязанности губернатора «именно сегодня», привели к озвучиванию собеседниками трех совершенно разных фамилий.
В чем тогда смысл наличия и.о. губернатора, если глава региона, даже будучи на больничном, все равно участвует во всех рабочих процессах, пусть и дистанционно? «При формальном отсутствии руководителя на рабочем месте полной передачи полномочий исполняющему обязанности на практике не происходит. И.о. передается оперативное управление, а стратегические полномочия все равно остаются у руководителя. Ведь начальник не умер, не признан недееспособным, а просто убыл в отпуск, командировку или заболел. При современном развитии дистанционных технологий это не приводит ни к срыву коммуникаций, ни к управленческому безвластию», — указывает экспертный партнер Национальной гильдии профессиональных консультантов, почетный член Ассоциации директоров по развитию Виктор Цлаф. «Гражданский кодекс не запрещает работать, находясь в командировке или на больничном. Трудовой кодекс это не поощряет, но в подобных случаях указывает, что распоряжения руководителя остаются обязательными для подчиненных. Что касается госслужбы, то тут еще учитываются положения устава области, закона о госслужбе, должностных инструкций чиновника, его контракта и прочих документов, — поясняет старший партнер адвокатского бюро «Яблоков и партнеры» Александр Тамодлин. — Если чиновник отсутствует физически и не может исполнять свои обязанности, то это делает и.о. Если же он находится на больничном и продолжает работать по собственному желанию, запретить это невозможно. Ведь губернатор не перестает быть высшим должностным лицом региона. К тому же сложно представить, чтобы кто-то из подчиненных принял иное, чем губернатор, решение».
Из онлайна в тень офлайна ушло не только правительство Самарской области, но и сам губернатор Вячеслав Федорищев. Как только он удалил личный канал в Telegram, на который было подписано более 110 тысяч пользователей, и перешел в отечественный мессенджер MAX, его медийная активность заметно поубавилась. Аккаунт в MAX глава региона стал вести далеко не так активно, как в Telegram, изменился и стиль подачи информации. На новой платформе публиковались в основном бравурные отчеты о проделанной работе и прочий официоз. Некоторая активизация наметилась лишь на минувшей неделе, до этого посты публиковались даже не каждый день, а их общее количество резко сократилось. Соответственно, и аудитория Вячеслава Федорищева в национальном мессенджере прирастает совсем не такими взрывными темпами, как в Telegram, — на конец пятницы у губернатора насчитывалось в MAX 24 824 подписчика. Резкое снижение самарским губернатором медийной активности — вплоть до отметки, близкой к полному исчезновению из публичного пространства — было тем более заметным, что резко констрастировало с предыдущей практикой. Оно наглядно продемонстрировало, что главным драйвером медиаполитики «Белого дома» был именно Вячеслав Федорищев. Образовавшийся в его отсутствие вакуум департамент информационной политики «Белого дома», возглавляемый Диной Черемушкиной, не смог или не захотел заполнить ничем более-менее заметным. Не очень понятно, чем конкретно в этот момент занимались и привлеченные «со стороны» политические технологи и консультанты. Информационная пауза порождала волну слухов и спекуляций вокруг сюжетов «что случилось» и «где губернатор» — и сообщения о его командировке, болезни и отпуске, «бесшовно» переходящих друг в друга, появлялись с явным запозданием.
МИХАИЛ МАТВЕЕВ, депутат Госдумы РФ от Самарской области
Вячеславу Федорищеву, на мой взгляд, не хватило политического опыта, когда он стал губернатором Самарской области. И рядом с ним не оказалось никого, кто мог бы его поправить или дать добрый совет. Мне кажется, что такого рода сворачивание публичности, будь то закрытие телеграм-канала или отмена трансляций заседаний правительства, связано с тем, что он такой добрый совет получил из Москвы. Возможно, из администрации президента или из других структур, от тех людей, мнение которых для него что-то значит. Такую корректировку можно объяснить в имиджевом плане. Например, удаление телеграм-канала обыграно, будто бы это является своеобразной рекламой мессенджера MAX, в раскрутку которого сейчас вкладывается много усилий различными властными структурами. Соответственно, этот антикриз преподнесен так, что губернатор пожертвовал 110 тысячами подписчиков ради выполнения государственной задачи. Наверное, и прекращение правительственных трансляций, блок на другие форматы, например шоу «Очная ставка», попробуют объяснить какими-нибудь полезными и важными государственными задачами.
Основной вопрос заключается в том, является ли формат так называемой «новой искренности» частью характера Вячеслава Федорищева. Если да, то он все равно всплывет, несмотря на то, что ему будут говорить. Если же это был не слишком удачный совет политтехнологов, которые с ним работали на этапе вхождения в регион, то, признав этот опыт неудачным, он может вернуться к более привычному для себя формату общения с обществом. Конечно, размещение в телеграм-канале рэпа, который ты пел, когда был подростком, — не самое типичное поведение для главы региона. Как и односторонний диалог с Егором Кридом. Если этот формат, несвойственный Федорищеву, был подсказан ему как некое политтехнологическое решение, то, наверное, через какое-то время все забудут об этих инцидентах и увидят более цельную фигуру губернатора. Но если это является частью его характера, то можно констатировать, что вряд ли он сможет избежать в будущем подобных публичных ошибок.
Ну а прямые трансляции заседаний правительства — это лишь вектор и посылы для чиновников. Для электората это ровным счетом ничего не значит. После Николая Меркушкина, с которым я вел иногда трех-пятичасовые беседы с глазу на глаз, меня уже вообще ничем не удивить.
АЛЕКСАНДР МИЛЕЕВ, заместитель председателя Самарской губернской думы
Вопрос о политике открытости и уровне коммуникации с подчиненными и гражданами – это личное дело губернатора, как ему удобно. Главное, чтобы система работала и регион развивался. Я вообще не вижу необходимости делать заседания правительства открытыми. Если вначале это было удобно и комфортно губернатору, то пожалуйста, а так, я считаю, это ни к чему. Важен не формат, а принятие правильных решений. Я не следил за этими трансляциями, поскольку занимаюсь своей непосредственной работой. Вот если бы проект «Очная ставка» имел продолжение, это было бы интересно.
— Кирилл Биджанов, Роман Лямшин
2025 © «Обозрение». Все права на материалы, опубликованные на портале OBOZ.INFO, защищены