В минувший понедельник, 19 декабря, суд Ленинского района Самары отправил на 7 лет в колонию VIP-вымогательницу Людмилу Тархову, пытавшуюся «развести» на 200 млн рублей депутата Самарской губернской думы Александра Милеева.
После вступления резонансного приговора в силу бумеранг может прилететь отцу обвиняемой, бывшему мэру Самары Виктору Тархову, который излагал на допросах и — публично — в СМИ ложные версии событий в интересах своей дочери.
73-летний политик и бизнесмен Виктор Тархов начинал в нефтяной отрасли, с конца 80-х активно проявлял себя в региональной политике. В 1990-1991 годах Тархов возглавлял Куйбышевский облисполком (высший орган исполнительной власти региона), в 2000 году баллотировался в губернаторы и набрал около 30% голосов. В 2002 году Тархов избрался в губернскую думу по Чапаевскому округу, в 2006 году победил на выборах главы Самары и занимал этот пост четыре года.
Тархову до сих пор принадлежит доля в новокуйбышевской компании «Новитрек», он участвовал в бизнесе сети АЗС «Витязи» и инвестировал средства в развитие легкомоторной авиации, но сейчас почти все его предприятия обанкрочены или находятся под угрозой банкротства.
Летом 2021 года правоохранители задержали дочь экс-мэра Людмилу Тархову и обвинили ее в вымогательстве 200 млн рублей у депутата Самарской губернской думы Александра Милеева за нераспространение некоего «компромата».
Как считают силовики, распространяемая Тарховой информация могла «негативно отразиться на его политической карьере, взаимоотношениях с руководством Самарской области и администрации города Самары». Летом 2022 года громкое дело ушло на рассмотрение в суд.
Людмила Тархова вину на следствии и в суде не признала и придерживалась нескольких, порой противоречащих друг другу версий, одна из которых — что это была попытка вернуть якобы существовавший давний долг Милеева перед экс-мэром Самары.
На минувшей неделе громкий процесс вышел на стадию оглашения приговора. 19 декабря судья Ленинского райсуда Самары Ольга Гороховик признала Людмилу Тархову виновной в совершении вымогательства в особо крупном размере и назначила ей наказание в виде 7 лет лишения свободы с отбыванием в колонии общего режима.
Приговор в законную силу не вступил и, вероятнее всего, будет обжаловаться не только защитой Тарховой, но и прокуратурой, которая ранее просила для нее 11 лет лишения свободы и может посчитать наказание чересчур мягким. Еще одним следствием того, что суд «засилил» позицию следствия о вымогательстве, могут стать претензии к свидетелю Виктору Тархову, отцу фигурантки. На следствии тот упорно продвигал версию, что якобы дочь просто пыталась получить с Милеева старый долг.
Тархова допросили по делу дочери в декабре 2021 года. На допросе он поведал, что в январе 2012 года его знакомый узнал, что Тархов продал долю в сети АЗС «Витязи» и выручил за это 200 млн рублей, и попросил выделить «некоторую сумму» Милееву для развития бизнеса. В версии Тархова, он будто бы дал Милееву $2,5 млн на 3 года под 20% годовых — без расписок, что очень странно для такой крупной суммы. В октябре 2020 года экс-мэр заболел COVID-19 и передал право взыскания дочери.
От проведения очной ставки с Милеевым Виктор Тархов отказался, пояснять, почему не вспоминал о долге целых 8 лет, тоже не стал. В уголовном деле есть расписка бывшего мэра о передаче дочери права требования долга, и там указано, что деньги давались на год (в показаниях Виктора Тархова — на три года). Это вносит в сумбурную версию о долге еще большую путаницу.
Примерно ту же фантастическую историю о взыскании долга рассказала на следствии и мать Людмилы Тарховой, Наталья Тархова. О долге Милеева — опять-таки, ссылаясь на то, что слышали о нем исключительно со слов Людмилы и Натальи Тарховой, — следствию поведали свидетельницы Татьяна Кадымова, Ольга Повернова, Виктор и Кристина Толмасовы
Но Виктор Тархов, как выясняется, говорил о «долге» Милеева не только на допросах. 21 мая 2022 года на федеральном канале «Россия-24» в программе «Вести. Дежурная часть» вышел сюжет о нашумевшем уголовном деле Людмилы Тарховой. В сюжете вскользь промелькнул рассказ ее отца о первопричине конфликта, который лег в основу уголовного дела. Тархов заявил, что Милеев якобы должен ему $2,5 млн, то есть, по сути, публично изложил для неопределенно широкого круга лиц ту же версию, что и на следствии.
Между тем оглашение заведомо ложной информации дает простор гражданским искам о защите чести и достоинства со стороны потерпевшего Милеева.
Сам Александр Милеев в общении с «СО» признал, что в настоящий момент «изучает возможности», которые оглашенный 19 декабря приговор открывает для действий в правовом поле в отношении всех, кто публично поддерживал заведомо ложные тезисы Людмилы Тарховой, и в первую очередь в отношении экс-мэра Виктора Тархова.
Эксперты «СО» полагают, что попытка привлечения бывшего мэра Самары к ответственности за ложные показания и заявления может оказаться результативной. Как говорит управляющий партнер АБ FORTIS Вячеслав Земчихин, «если суд по итогам судебного заседания придет к выводу о том, что в действиях кого-либо из участников уголовного судопроизводства присутствуют признаки состава преступления, то суд может выделить из уголовного дела материалы и направить их в следственный орган для проверки. Ситуации с дачей ложных показаний свидетелями в этом смысле не являются исключениями».
«Перед допросом любой свидетель предупреждается об уголовной ответственности за отказ или дачу заведомо ложных показаний. Другое дело, что отец Людмилы Тарховой от дачи показаний мог вообще отказаться на основании статьи 51 Конституции РФ», — говорит управляющий партнер АБ «Лапицкий и партнеры» Валерий Лапицкий. Но именно этого Виктор Тархов делать и не стал.
Управляющий партнер АБ «Мирзоян, Селиванова и партнеры» Сергей Мирзоян говорит, что практика привлечения свидетелей к уголовной ответственности за дачу заведомо ложных показаний — редкое явление, а вот что касается гражданского иска к свидетелям, то «повод для иска, конечно, всегда можно найти».
ВЯЧЕСЛАВ ЗЕМЧИХИН, управляющий партнер АБ FORTIS
Согласно постановлению Пленума ВС РФ «О судебном приговоре», если суд по итогам судебного заседания придет к выводу о том, что в действиях кого-либо из участников уголовного судопроизводства присутствуют признаки состава преступления, суд может выделить из уголовного дела материалы и направить их в следственный орган для проверки. Ситуации с дачей ложных показаний свидетелями в этом смысле не являются исключениями. Одновременно с этим должен сказать, что количество дел, возбужденных по фактам ложной дачи показаний свидетелями, в ситуации, когда эти показания мешают обвинению, несопоставимо больше количества дел, возбужденных по ситуациям, когда сомнительные показания свидетели давали в пользу обвинения.
ВАЛЕРИЙ ЛАПИЦКИЙ, управляющий партнер АБ «Лапицкий и партнеры»
Вообще перед допросом любой свидетель предупреждается об уголовной ответственности за отказ или дачу заведомо ложных показаний. Другое дело, что отец Людмилы Тарховой от дачи показаний мог вообще отказаться на основании статьи 51 Конституции РФ. Но раз не отказался, оценку его показаниям должен был дать суд при вынесении приговора. Если суд посчитал его показания ложными, бывшему градоначальнику грозит уголовная ответственность. Правда, обычно наши правоохранители после суда забывают про все, что говорили свидетели, — главное для них это обвинительный приговор. Но с учетом персоналий участников здесь может быть иначе.
СЕРГЕЙ МИРЗОЯН, управляющий партнер АБ «Мирзоян, Селиванова и партнеры»
Практика привлечения свидетелей к уголовной ответственности за дачу заведомо ложных показаний — достаточно редкое явление, в таком составе необходимо доказать заведомость ложных свидетельств. Это из категории субъективного восприятия свидетелем тех сведений, которые он сообщил в суде. Поэтому предположу, что таких последствий, как привлечение к уголовной ответственности свидетелей, ожидать не стоит. Что касается гражданского иска к свидетелям, то повод для иска, конечно, всегда можно найти.
— Наталия Эльдарова
2025 © «Обозрение». Все права на материалы, опубликованные на портале OBOZ.INFO, защищены
