Путин против олигархов?

Что стоит за арестом самого влиятельного короля независимого телевидения России Владимира Гусинского? Будут ли арестованы другие влиятельные магнаты?
Сопоставьте факты, и первые месяцы президентства Владимира Путина вызовут озабоченность. Свобода слова — самое надежное наследие реформ в России. Сейчас она под угрозой. Владимир Гусинский, хозяин НТВ, единственной независимой телекомпании в стране, был арестован по сомнительному обвинению в мошенничестве. Незадолго до этого министр по делам печати назвал его «вредной бактерией», и эту антисемитскую реплику передало в эфир государственное телевидение. Правительство говорит об ужесточении правил выдачи лицензий для средств массовой информации, а чиновники вернулись к советским привычкам грубить непослушным журналистам. Кажется, что в правительстве возрождаются и другие советские традиции, что вызывает протест у защитников окружающей среды, либеральных движений, защитников прав национальных религий и национальных меньшинств в России. К слову, Гусинский — президент Российского еврейского конгресса.
Возвращается ли Путин к своим кагэбэшным корням? Если это так, то он не оставляет отпечатков пальцев. И президент, и премьер-министр выразили свое удивление и дистанцировались от ареста. Даже некоторые из защитников Гусинского оправдывают президента, предполагая, что инициаторами ареста выступили наследники старого режима, обуреваемые жадностью и жаждой мести.
За неделю до президентских выборов 26 марта Путин предупредил российских магнатов, что дни, когда они правили страной, закончились. «Магнаты — люди, сращивающие власть и капитал. Таких олигархов не будет как класса», — сказал он. Это понравилось. Логичнее всего было начать с империи Гусинского: он построил ее благодаря связям в политике, поддерживал не тех, кого надо, и должен платить по счетам. Его журналисты боятся, что он согласится уехать из страны, если его освободят, оставив свою империю на более сговорчивых хозяев.
Кто следующий? Если основной объект атаки — попавшие в опалу олигархи, а не гражданские свободы как таковые, следующим должен стать Юрий Лужков, мэр Москвы. Он был приятелем Гусинского и одно время — самым серьезным соперником Кремля в борьбе за власть и деньги. Государственные средства массовой информации не жалели красок, расписывая его недостатки перед выборами в Думу. Его обвиняли в убийстве, коррупции, мошенничестве, связях с церковью сциентологии и так далее. С тех пор центральное правительство уволило нескольких высших чиновников Москвы. Его муниципальную империю поприжали, хотя она до сих пор остается самой большой силой в городе. После подлизывания к Путину он вернул себе часть президентского расположения, ему даже разрешили сопровождать президента в Италии. Но сравнивая арест Гусинского со сталинским террором 1930-х гг., Лужков снова рискует быть сосланным на кремлевскую псарню.
Другой вероятной мишенью является Анатолий Чубайс, который координировал выступления в поддержку Гусинского на этой неделе. Он был когда-то боссом Путина в Санкт-Петербурге, но первые признаки того, что он найдет себе место в президентской команде, оказались обманчивыми. Сейчас даже поклонники Чубайса среди западных инвесторов разочарованы его упрямством и темными планами распродать свою компанию по частям. Курс акций РАО падает. С такой позиции нападать на Кремль рискованно.
Возможно, те, кто стоит за арестом Гусинского, будь то Путин или другие кремлевские фигуры, недооценили то возмущение, которое этот арест вызвал. Даже олигархи, которые сидели тихо и не высовывались, подписали письмо протеста. Среди них Рэм Вяхирев, глава Газпрома, самой большой компании страны, 38% которой принадлежит государству. Он уже имел столкновение с Путиным в январе из-за плана реструктуризации газовой промышленности, но отступил. Поставил свою подпись и Михаил Ходорковский*, нефтяной магнат, потерявший репутацию в глазах зарубежных держателей акций, а теперь возрождающийся в образе радушного по отношению к инвесторам крупного провайдера Интернета. Даже главный ругатель Лужкова на телевидении Сергей Доренко высказался в поддержку Гусинского.
Основным результатом этого ареста стало то, что Путин должен решить, каким будет его президентство. Если он одобрит действия прокуратуры или просто не осудит их, он впервые после президентских выборов столкнется с серьезной оппозицией. Если он осудит арест, он удержит свой шаткий имидж демократа, но встанет вопрос о том, в какой мере он контролирует свое правительство.
Озадачивает то, как все тонко рассчитано. У Путина и так полон рот забот: его правительство пытается протолкнуть через парламент радикальную налоговую реформу, определить экономическую политику и восстановить центральную власть в 89 регионах и республиках России. Последнее начинание уже под угрозой.
Еще один важный вопрос касается могущественного олигарха Бориса Березовского. Он до сих пор играл влиятельную роль при Путине: многие его друзья получили важные посты в правительстве и президентской администрации. Некоторые считают, что теперь власть Березовского так сильна, что любая атака на него — это притворство для сохранения лица президента.
Но есть признаки трений между ними. 14 июня прокуратура заявила, что продолжается расследование дела о финансах «Аэрофлота», государственной авиакомпании, чьи валютные доходы проводились через швейцарские компании, связанные с Березовским. В прокуратуре хотят с ним поговорить. Это может быть намеком на то, что Путин или кто-то еще взял на прицел и его — после того, как в начале месяца он критиковал планы Путина по ужесточению и централизации власти.
Главный олигарх России вряд ли искренне привержен Конституции. Его любимая песня — о необходимости консолидации власти, а это то, что пытается сделать Путин. Интересно, что Евгений Швидлер, глава «Сибнефти», предположительно также принадлежащей Березовскому, подписал письмо протеста.
В любом случае Березовский проявляет мало симпатий к Гусинскому, говоря, что последний перешел черту в своей неконструктивной критике правительства. Он ясно дает понять, что его критические замечания — совсем другое дело. Будет ли и дальше соглашаться с ним Путин? Россия затаила дыхание.
(Публикуется в сокращении)