Самарские банкиры сломали практику привлечения к ответственности контролирующих лиц банков

Самарский АктивКапитал Банк лишился лицензии в 2018 году, при этом в неизвестном направлении из банка исчезло более 20 млрд рублей. Судя по судебным документам, фактически банк умер задолго до отзыва у него лицензии.

Еще в 2016 году кредитная организация имела признаки неплатежеспособности. Жизнеспособность АКБ поддерживалась за счет технических операций, искусственно замещавших активы. А действующие органы управления банком санкционировали спорные сделки, тем самым множа обязательства АКБ и вводя кредиторов в заблуждение относительно финансовой устойчивости кредитной организации.

В неконтролируемое падение АКБ перешел весной 2018 года. Председатель правления и основной бенефициар банка Григорий Оганесян лично вынес из офиса более 600 млн рублей наличными, после чего АКБ остановил расчеты с кредиторами. Впоследствии Агентство по страхованию вкладов выявило многочисленные хищения и факты мошенничества в АКБ, которые легли в основу уголовных дел.

Где же в то время, пока банк катился пропасть, были остальные органы управления АКБ? Как выяснилось в ходе следствия, заседания совета директоров и правления, на которых одобрялись кредитные сделки, зачастую не собирались, а протоколы формировались задним числом.

Топ-менеджеры кредитной организации, судя по всему, также не слишком погружались в текущие дела банка. Возможно, высшие должностные лица банка просто использовались в качестве «подписантов», а их участие в жизни банка ограничивалось получением зарплат и вознаграждений.

Примерно то же самое происходило не только в АКБ. В других рухнувших региональных организациях всплывали еще более вопиющие случаи. В ходе следствия и судов выяснялось, что даже первые лица банков не всегда были в курсе происходящих в них событий, а управляли кредитными организациями граждане, юридически не имевшие доступа к их штурвалу. Вот только в АктивКапитал Банке бедствие оказалось самым масштабным.

До определенного момента такая управленческая практика вполне устраивала всех. Все радикально поменялось после отзыва у АктивКапитал Банка лицензии. Агентство по страхованию вкладов запустило массовые процессы привлечения контролирующих лиц банков к субсидиарной ответственности.

В большинстве случаев суды вставали на сторону агентства.

Отбиться удавалось тем, кто сумел доказать, что он вообще никаких документов не подписывал и даже понятия не имел о мероприятиях, на которых утверждались проблемные кредиты и сделки.

Аргументы, что ответчики просто ставили подписи, не всегда осознавая, за что они расписывались, и, соответственно, не являлись выгодоприобретателями от хищений в банках, судами игнорировались. По такому сценарию АСВ уже выиграло суды по привлечению к ответственности контролирующих лиц большинства рухнувших региональных банков.

Не стал исключением и «АктивКапитал». АСВ решило не мелочиться и привлечь к ответственности на рекордные для региона 23 млрд рублей сразу 15 лиц. В проскрипционный список агентства в тот момент попали не последние в Самаре люди и семьи, обладавшие серьезными лоббистскими ресурсами как в регионе, так и за его пределами.

Атака на контролирующих лиц развивалась непросто. Первыми с поезда, идущего в финансовую пропасть, спрыгнули совладельцы и члены совета директоров АКБ — Леушкин, Хасаев, Вейс и номинальный совладелец банка Максим Комаревцев.

В первой инстанции агентству не удалось доказать их участие в сомнительных сделках, которые в итоге привели к банкротству кредитного учреждения. Зато всем остальным суд предписал раскошелиться в пользу кредиторов АКБ.

В апелляции от ответственности удалось уйти руководителям региональных подразделений самарской кредитной организации. Судьи решили, что, несмотря на то, что менеджеры участвовали в сомнительных сделках, они не были конечной инстанцией, утверждавшей их, а выполняли лишь технические функции.

В результате до кассации дошли только семь высших топ-менеджеров АКБ — Оганесян, Саплинов, Кошарский, Хенкин, Диляра Селезнева, Денис Чемирис, а также советник председателя правления Юрий Злобин. Оганесян, Саплинов и Злобин даже не стали подавать кассационные жалобы, видимо, и так понимая, что никому ничего отдавать не собираются. Фактически в кассации решалась судьба оставшихся четырех менеджеров, которые ранее располагали серьезными активами.

Между тем к концу 2021 года в практике привлечения банкиров к ответственности начались тектонические сдвиги. Верховный суд РФ принял ряд прецедентных решений, в частности по банкам «Балтика» и «Гринфилд».

Ранее АСВ в подобных спорах пользовалось нормой, что в случае недостаточности активов у рухнувшего банка для расчета с кредиторами к субсидиарной ответственности привлекались контролирующие лица должника, одобрявшие сделки, которые привели кредитную организацию к банкротству.

Фактически АСВ достаточно было доказать участие привлекаемых лиц в сомнительных сделках, чтобы выписывать им астрономические счета. В случае с «Балтикой» коллегия по экономическим спорам эту практику поставила под вопрос. В обязанности агентства вменили необходимость доказывания степени вины отдельно каждого ответчика в каждой сомнительной сделке.

Более того, ответчикам разрешили ссылаться на фактор «финансового риска». То есть изначально допускалось, что кредит может быть не возвращен не по вине банкиров. Соответственно, АСВ требовалось доказывать не только участие конкретного банкира в сомнительной операции, но и то, что он являлся выгодоприобретателем от нее. Фактически такой расклад позволял уходить от ответственности «подписантам», участие в сделках которых ограничивалось самим фактом подписи.

Новая реальность позволила оставшимся в теме «субсидиарки» менеджерам АКБ добиться перелома в кассационной инстанции в феврале 2022 года. Вердикт первых двух инстанций по четверым банкирам отменили, дело вернули на новое рассмотрение в Самару.

Судьи сочли, что первые две инстанции «ограничились лишь общим суждением о том, что банкротство кредитной организации наступило вследствие действий контролирующих лиц.

Между тем результат исследования и оценки доказательств, на которые ссылалось агентство, не нашел отражения в судебных актах. Соответствие сведений агентства об одобрении сделок каждым из ответчиков не проверено судами, не установлен размер убытков в отношении каждого из ответчиков и его соотношение с масштабами деятельности банка».

В своем вердикте суд как раз ссылается ссылается на позицию коллегии по экономическим спорам ВС РФ в деле о банкротстве ГринфилдБанка, обнародованную в ноябре 2021 года.

Самарские юристы считают, что по наметившемуся пути могут пойти и другие лица, контролировавшие рухнувшие банки.

— Роман Аврусин