Губернатор Вячеслав Федорищев запланировал административную реформу, которая будет заключаться в сокращении чиновничьей армии на 15%, а руководящего состава — на 30%.
В то же время новая структура областного правительства, наоборот, предполагает появление новых министерств и ведомств. Только наделение новым функционалом регионального минстроя предполагает появление там дополнительных 80 штатных единиц. Как одно стыкуется с другим — пытается разобраться «СО».
Курс на резкое сокращение числа областных чиновников губернатор Вячеслав Федорищев задекларировал 5 ноября на оперативном совещании регионального правительства. К сентябрю 2026 года глава региона поставил задачу оптимизировать штат сотрудников «Белого дома» на 15%, а руководящего состава — на 30%. «Это позволит нам сделать работу более точной и конкретной, в том числе решить задачу повышения уровня труда базовых специалистов, не руководителей. Изменения должны пойти на пользу», — заключил губернатор.
Повышать эффективность деятельности органов исполнительной власти через оптимизацию их структуры, штатной численности и расходов на содержание не раз пыталось и прежнее руководство Самарской области, и связано это было, как правило, с поэтапным сокращением численности госслужащих в России. Но на практике такая работа чаще давала эффект прямо противоположный желаемому — чиновничий аппарат, наоборот, увеличивался. При этом меньше становилось исполнителей, зато появлялось больше начальников, у которых поднималась зарплата, но не качество работы.
Каким именно образом оптимизационные процессы будут происходить теперь, прогнозировать достаточно сложно. Между тем в самих министерствах и ведомствах к новым потрясениям уже готовятся. Но говорить об этом там согласны только на условиях анонимности. «Штатная численность нашего министерства сегодня соответствует тем задачам, которые перед ним стоят. Новые установки по оптимизации мы, конечно, будем выполнять, но тогда нужно будет говорить о передаче полномочий министерства общественным структурам, некоммерческим фондам и так далее», — сказал «СО» один из собеседников. Другой заявил, что «если каждый раз разгонять людей, то в какой-то момент мы окажемся в ситуации, когда есть только минфин». «Если мы сократим число чиновников на 15-30%, наступит коллапс», — уверен этот респондент. По словам третьего собеседника, говорить о 15-процентном сокращении не приходится — иначе его ведомство можно смело ликвидировать.
«В обычных условиях мы очень активно откликаемся на требования оптимизации, поскольку то, что есть сегодня, будет и завтра, и понятно, как это оптимизировать. Но если возникают новые проектные задачи, требующие совсем другого персонала, нужно очень вдумчиво подходить к этому вопросу, — говорит еще один источник «СО» в областном правительстве. — Эти инициативы требуют хотя бы на первом этапе внедрения соответствующих людских ресурсов. Их можно снять с другой задачи, необходимость выполнения которой отпадает, но ведь пока никто не отменил ни одной из выполнявшихся ранее задач. Поэтому необходимо четко понимать, что под новые задачи требуются новые люди, а оптимизацией тогда надо заниматься в рамках старых задач. Поэтому когда руководство говорит о том, что необходимо сокращать штат сотрудников, в первую очередь нужно смотреть на процессные задачи, которые из года в год не меняются, — здесь есть пространство для маневра».
Очевидно, что оптимизационные мероприятия, как и прежде, будут идти неравномерно и одним правительственным структурам придется затянуть пояса туже других. По логике речь идет не только об уменьшении количества сотрудников, но и о сокращении вакантных должностей, а также оптимизации расходов на управление, в том числе не связанных с фондом оплаты труда (канцелярские расходы, командировки, коммунальные услуги). Хотя глава областного правительства Михаил Смирнов, отвечая в стенах губернской думы на вопрос, почему грядущая оптимизация не отражена в проекте бюджета на 2025 год и в нем никак не скорректированы управленческие расходы, заявил, что, по его мнению, «сокращение численности сотрудников госаппарата не обязательно и не всегда должно вызывать сокращение затрат». «Именно этого мы добиваемся: чтобы работники повышали свою заработную плату, чтобы в структуре госаппарата оставались наиболее эффективные работники, чтобы чиновники получали справедливую, разумную, приближенную к рыночной заработную плату», — подчеркнул Смирнов.
В любом случае первая жертва секвестра уже определена. Это представительство Самарской области в Москве (официально — департамент по взаимодействию с федеральными органами государственной власти), которое на минувшей неделе вместо Андрея Когтева возглавил Вячеслав Романов. «У нас там большое представительство, большой штат людей работает, а сейчас они как будто простаивают. Вполне возможно, они требуют оптимизации», — заявил губернатор Вячеслав Федорищев, анонсировав не просто оптимизацию, а переформатирование работы ведомства для повышения его эффективности. «Все зависит от качества работы, а не от количества людей, работающих в правительственных структурах. Важно, насколько эти люди будут понимать стоящие перед ними задачи. Но если качество работы не изменится, тогда вся эта оптимизация не имеет смысла», — указывает в свою очередь аналитик Руслан Руднев.
В то же время, задавая курс на оптимизацию, с одной стороны, с другой — власти, наоборот, увеличивают число органов исполнительной власти и, как следствие, руководящих кадров. Это следует из новой структуры правительства Самарской области, предложенной главой региона в конце октября. Ее трудно назвать простой и прозрачной и уж тем более — открывающей простор для сокращения штата. Новая схема предполагает создание пяти новых министерств, то есть их станет больше на треть (22 вместо 17), а стало быть, в сопоставимых объемах должно вырасти и число чиновников. Как бы идеологи преобразований ни пытались убедить в обратном. Кроме того, расширения, а не сокращения штата потребует перераспределение муниципальных и региональных полномочий, что уже проявляется, например, при передаче на областной уровень градостроительных полномочий. Соответствующий функционал полностью отходит министерству строительства, численность сотрудников которого предлагается увеличить на 80 штатных единиц. Наконец, в «Белом доме» открываются все новые и новые вакансии, как, например, должность заместителя председателя правительства по координации вопросов, связанных с поддержкой участников СВО и их семей.
Каким образом одно согласуется с другим, не совсем ясно. «Заявления об оптимизации кадров действительно выбиваются из объявленных ранее решений открыть новые министерства. Но, возможно, это начальный этап реализации идеи создания функциональных ведомств внутри администрации, где юристы, делопроизводители и бухгалтеры всех министерств объединятся в единые структуры, которые будут через «единое окно» обслуживать внутренних заказчиков — министерства, — рассуждает старший партнер GR-агентства «Кожухов, Вершинин и партнеры» Михаил Вершинин. — Это действительно может дать эффект экономии, но также может создать узкие горлышки, потерю экспертизы и борьбу приоритетов между ведомствами. К тому же роль министров будет куда более скромной». По мнению Вершинина, анонсированная административная реформа в реальности может представлять собой несколько разнонаправленных процессов, поэтому-то она и вызывает непонимание у наблюдателей. Но если по отдельности декларируемые задачи выглядят достижимыми, то когда их пытаются запустить одновременно, это создает определенную нагрузку и замедление других процессов, убежден эксперт. «И это не говоря уже о нагрузке на бюджет, который должен профинансировать несколько сотен новых рабочих мест в новых министерствах и комитетах. Готовы ли будут жители губернии ждать, когда это все заработает на фоне коммунальных, транспортных, мусорных и других проблем, — большой вопрос», — резюмирует Михаил Вершинин.
ВЯЧЕСЛАВ ФЕДОРИЩЕВ, губернатор Самарской области
Мы с командой правительства сейчас готовим в некотором смысле административную реформу органов власти, правительства Самарской области. Вопрос очень большой и серьезный, я бы хотел пока только контуры обозначить. Внимательно проанализировав структуру, функционал, полномочия, мы видим необходимость провести по некоторым направлениям изменения с точки зрения муниципальных и региональных полномочий. Мы отчасти это уже начали и сейчас реализуем первый этап — передаем полномочия в части градостроительной политики. Здесь решение принято, оно вступает в силу с 1 января 2025 года. <…>
Это не последнее межмуниципальное и региональное изменение, мы и дальше их будем производить, предварительно обсуждая с депутатами и муниципальным корпусом. То же самое будет касаться межбюджетных отношений. Мы видим сейчас огромный запрос от жителей на изменения в каждом муниципальном образовании, работаем с этим буквально каждый день, и здесь мы должны смотреть на увеличение возможностей наших муниципальных образований, в том числе финансовых. Здесь, Михаил Андреевич [Смирнов], прошу вас вместе с экономическим блоком подготовить предложения о межбюджетных изменениях, которые позволят муниципальным образованиям в большей степени иметь возможности, в том числе финансовые, принимать решения на своем уровне. Не обязательно доводить принятие решений по текущему ремонту 100 метров муниципальной дороги до уровня губернатора или его заместителей. Нужно дать возможность муниципалитетам сделать это на своем уровне. Тем более что у нас таких задач тысячи и тысячи по каждому из районов. Такого рода предложения я прошу вас подготовить в течение полутора месяцев с тем, чтобы мы в январе их обсудили предметно, а далее приводили их в жизнь.
Что касается полномочий органов исполнительной власти, то здесь необходима работа по более точному взаимодействию с жителями, с их проблематикой и более активному взаимодействию с федеральным центром. Здесь я бы хотел внести изменения в работу нашего представительства в Москве. В течение недели, Михаил Андреевич, подготовьте вместе с коллегами предложения, которые позволят нам более активно взаимодействовать с федеральным центром. У нас там большое представительство, большой штат людей работает, а сейчас они как будто простаивают. Вполне возможно, они требуют оптимизации. <…>
Что касается нашей с вами работы, то здесь тоже необходимо посмотреть, как мы привлекаем кадры в наши министерства. Внимательно посмотреть на линейку наших специалистов, консультантов, людей, которые организуют нашу работу. Очень многие министры по многим направлениям объективно высказывают суждения, что мы недостаточно компенсируем труд людей, которые работают на базовых специальностях. Важным контуром наших изменений должно стать повышение уровня труда специалистов базовых специальностей. Во всем периметре — от правительства до муниципальных образований. Но при этом важно внимательно посмотреть на численность. Я бы хотел, чтобы в рамках изменений и административной реформы, которую мы будем запускать, были выдержаны следующие параметры. К сентябрю 2026 года мы должны оптимизировать штат правительства Самарской области не менее чем на 15%, при этом по руководящему составу, от начальника отдела, — до 30%. Это позволит нам сделать работу более точной и конкретной, в том числе решить задачу повышения уровня труда базовых специалистов, не руководителей. Изменения должны пойти на пользу.
Необходимо и повышение нашей корпоративной культуры в части обучения. Нам необходимо по каждому из направлений быть в тренде, иметь возможность пользоваться лучшими практиками. Прошу со следующего года внедрить систему подготовки и переобучения наших кадров, а также постоянную систему ротации, исходя из знаний и компетенций, показателей эффективности. Правительство РФ и администрация президента уже давно и успешно внедрили показатели эффективности для высших должностных лиц субъектов РФ. Система эффективная, мы недавно ее обсуждали на заседании комиссии Госсовета по госуправлению. Она будет немного изменена, но в целом она очень точно отражает тот срез, по которому и люди, и руководство страны оценивают работу субъектов. Михаил Андреевич, вместе с Антоном Андреевичем [Емельяненко], прошу вас подготовить и со следующего года внедрить систему показателей эффективности руководителей органов публичной власти, которая, с одной стороны, отражала бы показатели, по которым с точки зрения руководства страны оценивается деятельность субъектов, а с другой — отражала бы наши приоритетные задачи. У нас есть система показателей эффективности, но их нужно актуализировать, сделать открытыми и публичными, чтобы все наши жители видели, как оценивается работа тех или иных министерств, глав, видели ее объективность и оперативность. И видели, что в соответствии с этой системой принимаются решения, в том числе кадровые.
Фрагмент оперативного совещания правительства Самарской области 5 ноября 2024 года
МИХАИЛ ВЕРШИНИН, старший партнер GR-агентства «Кожухов, Вершинин и партнеры», член Гильдии маркетологов России
Непонимание так называемой административной реформы новой команды губернатора может быть вызвано тем, что в реальности это несколько совершенно разных процессов.
Мы с вами видим, что под новых руководителей-варягов создаются новые министерства, у которых могут дублироваться функции, как, например, в сфере общественной безопасности. Обычно это говорит о том, что, как и в бизнесе, топ-менеджерам предлагают чуть более лучшие условия, амбициозные задачи и компенсирующий пакет, но количество таких «свободных мест» ограничено. Хотя правоохранительные органы и помогают активно освобождать их от проигравших. В случае правительственных структур остается лишь открывать новые министерства и им подобные структуры, создавать новые рабочие места для управленцев.
С другой стороны, в любой системе исполнительной власти есть сильные министерства, есть слабые. И чтобы снизить влияние одних или навести порядок в их функционале, обычно такие министерства дробят — и появляется несколько других министерств. Возможно, то, что мы наблюдаем в решениях регионального правительства, продиктовано и этим желанием.
Отсутствие доверия к действующим структурам и местным чиновникам на фоне длительной череды коррупционных скандалов может породить желание создавать с нуля структуры, которым можно поручить новые важные направления деятельности. Обычно тут исходят из логики: проще закрыть и открыть новое, чем реформировать старое.
Заявления об оптимизации кадров действительно выбиваются из объявленных ранее решений открыть новые министерства, но, возможно, это начальный этап реализации идеи создания функциональных ведомств внутри администрации, где юристы, делопроизводители и бухгалтеры всех министерств будут объединены в единые структуры, которые будут через «единое окно» обслуживать внутренних заказчиков — министерства. Это действительно может дать эффект экономии, но также может создать узкие горлышки, потерю экспертизы и борьбу приоритетов между ведомствами. К тому же роль министров будет куда более скромной.
Меня, как и других людей, смущает то, что на отстраивание хоть какой-то видимости работы новых ведомств уйдет минимум год, и не совсем понятно, где они найдут других рядовых исполнителей, желающих работать в исполнительной власти. Условия там специфические, а компенсирующие пакеты для не руководителей очень скромные или их нет вообще.
Хочется быть таким же оптимистом, как и наши новые управленцы в регионе. По отдельности эти проекты выглядят достижимыми, но когда их пытаются запустить одновременно, то это создает определенную нагрузку и замедление других процессов. И это не говоря уже о нагрузке на бюджет, который должен профинансировать несколько сотен новых рабочих мест в новых министерствах и комитетах. Готовы ли будут жители губернии ждать, когда это все заработает на фоне коммунальных, транспортных, мусорных и других проблем, — большой вопрос.
Новая структура областного правительства, к формированию которой приступил губернатор Вячеслав Федорищев, предполагает, что оно будет скорректировано не только по примеру правительства Тульской области (на что уже обращало внимание «СО»), откуда Федорищев перешел в Самару, но и, судя по всему, по образу и подобию того, что задает федеральный центр. Существующая управленческая структура самарского «Белого дома» и так дублирует одноименные федеральные министерства и ведомства, но в новой версии она еще больше приближается к федеральному уровню. Так, по аналогии с федеральным региональное министерство управления финансами должно стать министерством финансов, а минлесхоз — министерством природных ресурсов и экологии. Аналогичная схема должна быть реализована и в отношении департамента информационных технологий связи, который планируется преобразовать в министерство. Но с некоторыми различиями. Если на федеральном уровне действует Министерство цифрового развития, связи и массовых коммуникаций (Минцифры), то на региональном это будет то же самое, только без «массовых коммуникаций». Также из департамента вырастает министерство науки и высшего образования — как и в федеральном правительстве, только в отличие от него в Самарской области наравне с миннауки остается министерство образования, а не просвещения. Кроме того, обнародованный вариант структуры областной исполнительной власти, похоже, не окончательный и может быть скорректирован в любой момент. По данным осведомленных источников «СО», сейчас обсуждается сценарий, при котором два самостоятельных ведомства, минтруда и минсоцдемографии, могут быть объединены в одно ведомство, которое, скорее всего, будет называться министерством труда и социальной защиты. Ровно так же, как в федеральном правительстве.
ВИКТОР ЦЛАФ, экспертный партнер Национальной гильдии профессиональных консультантов, почетный член Ассоциации директоров по развитию
Трансформацию организационной структуры исполнительных органов Самарской области по данным, имеющимся в постановлении губернатора, оценить нельзя. Традиционно подобные документы содержат наименования органов власти с указанием их статуса: министерства, инспекции, комитеты, департаменты, службы, управления, но это не система и не структура, а просто перечень. Как они будут взаимодействовать друг с другом, обеспечивая единство власти в регионе (то есть как будет построена система и структура власти), и, главное, как они будут реализовывать свои функции, какие организации будут им подведомственны и насколько достаточны будут их полномочия в работе с этими организациями, — эти и другие вопросы для лиц, не причастных к разработке, пока остаются открытыми.
Между тем проблема полномочий достаточно серьезная. Например, у министерства промышленности и торговли почти нет полномочий для вмешательства в дела ведущих предприятий области, так как они входят в федеральные структуры. Такая же ситуация у ряда других органов. В этом отношении ничего измениться не может. Между тем изменение статуса — превращение, например, департамента в министерство — могло бы быть объяснено именно увеличением полномочий. Но опубликованных данных нет.
Нет данных ни о системе оплаты служащих этих органов, ни о других финансовых решениях. Мнение эксперта — не догадки, а анализ информации. Но информации нет. Впрочем, зачем догадываться? Авторы этих трансформаций в Самаре, работа еще не закончена, так что будем надеяться, что по окончании подготовки административной реформы на все вопросы можно будет получить ответы от авторов.
— Кирилл Биджанов, Роман Лямшин
2024 © «Обозрение». Все права на материалы, опубликованные на портале OBOZ.INFO, защищены
