Поговорить с военнослужащим снайперского подразделения для военного корреспондента является редкой возможностью, особенно с действующим снайпером крупнокалиберной снайперской винтовки АСВК.
Задачи снайперских пар многогранны. Они действуют незаметно, словно становятся частью местности, на которой работают. Также незаметно, работая с дальней дистанции, они с ювелирной точностью поражают приоритетные цели противника, тем самым способствуя эффективному продвижению штурмовых групп.
Для снайперов с АСВК спектр целей, которые они могут поразить на расстоянии до 1500 метров, ещё больше. Это могут быть укрытия противника, легкобронированная техника, тяжёлые дроны, на которые ставится дополнительная защита, и так далее.
Антон Белоногов с позывным «Белый» — военнослужащий снайперского подразделения Александрийской бригады. Родом наш герой из города Ивдель Свердловской области. В зону проведения специальной военной операции попал по мобилизации в 2022 году. До этого он работал в крупной российской нефтяной компании в ведомственной охране.
Истории с боевых задач и особенностях своей работы «Белый» рассказал корреспонденту «Уральских военных вестей» лейтенанту Каменскому:
«На СВО я попал в 2022 году. Мы прошли подготовку и обучение на снайперов. После этого я попал в снайперское подразделение Александрийской бригады, где меня и моего напарника с позывным «Доц» отправили на двухнедельное обучение на снайперскую винтовку АСВК калибром 12,7 миллиметров.
Первая моя боевая задача проходила в районе населённого пункта Райгородка. Мы туда приехали 18 марта и начали проводить разведку по этой деревне и вычислять, откуда противник работает ПТУРами и миномётами, при обнаружении вели по ним огонь.
Один раз мы обнаружили какое-то устройство квадратной формы. Поначалу нам показалось, что оно находится на переднем крае лесополосы, но оказалось, что на заднем. Мы отправили координаты танкистам, но из-за местоположения этого устройства они не могли до него «добить».
От нашей точки до цели было 1370 метров – это была нормальная дистанция для нашей винтовки. Мы стали наблюдать. При возникновении шума эта «штука» поворачивалась в ту сторону, откуда идёт звук, когда всё стихало, она возвращалась в исходное положение. Обслуживал всего лишь один человек, бегал постоянно туда-сюда.
Кто-то говорил, что это новый американский ПТРК, но думаю, что это устройство показывало, в каком направлении находится источник шума. Возможно, также и предположительную дальность до него.
Мы с напарником приняли решение это устройство уничтожить. Первый выстрел ушёл немного в сторону, сделали поправку и второй точно в цель. Два дня наши танки спокойно перемещались с одного места на другое, и она никак не реагировала.
На рассвете следующего дня мы вернулись на свою позицию, увидели, что к нашей цели подошли три человека и начали ещё маскировать. Они передвигались скрытно, по-пластунски, видно их было плохо. Мы ещё раз выстрелили в ту сторону. После этого её оттуда убрали.
После некоторого времени штурмовые подразделения заняли эту лесополосу и начали продвигаться дальше. Мы пошли следом, зашли в посёлок, выбрали для работы хорошую позицию и закрепились.
На третий день начался штурм, нам была поставлена задача уничтожать технику противника в случае её появления на дороге. Начали вести наблюдение. Появился бронеавтомобиль, похожий на наш «Тигр», у него ещё была пушка на крыше.
На тот момент я был вторым номером, и стрелял тогда «Доц». Первым выстрелом он попал в стекло, хотел нейтрализовать водителя, но не пробил. Потом попытался пробить броню, но тоже не получилось. После третьего выстрела противник, который был в этом бронеавтомобиле, вылез из люка и начал вести огонь из пушки по нашей лесополосе.
Пули свистели прямо над головой, я спрыгнул в окоп и начал за ногу стаскивать своего товарища, а он ни в какую, хотел завершить начатое. Я его стащил в окоп, и мы стали ждать, пока стрельба прекратится. После того, как всё стихло, мы вылезли, бронеавтомобиль уехал обратно, а лесополоса была как-будто скошена косой.
До начала штурмовых действий мы работали по пехоте противника. Нашли место, где он окапывался. Самих солдат плохо видно было, работали, видимо, лёжа или сидя. Мы передали координаты расчёту ПТУР, они «птурили» по указанным позициям, но работы на следующий продолжались.
Мы переместились на крышу одного из домов, сделали небольшое отверстие, чтобы вести огонь. Самое главное, чтобы через это отверстие не было видно ствола винтовки, потому что нас постоянно пытались выследить вражеские дроны.
Стали наблюдать. Один раз все четыре человека начали движение, видимо, у них дальше была позиция. Ну я и сделал выстрел по одному из них, он упал, остальные сразу в разные стороны. Движение прекратилось, даже ночью, наблюдая через тепловизор, никого не обнаружили.
После штурмовых действий нас поменяли, и мы пошли на «откат». Вернулись в своё подразделение, начали обучать новое пополнение, сами тренировались на полигоне и делали «настрелы».
На следующей боевой задаче мы действовали отдельно от подразделения. Нам было приказано обнаружить вражеский бронетранспортёр «Bradley», который появлялся и вёл огонь по нашим позициям.
Как только мы приехали и стали выгружать свои вещи из машины, в небе появилась «Баба-Яга». Она отработала по машине сбросами. После того как она улетела, мы собрали то, что уцелело, и отправились на точку. Нас сопровождал проводник с подразделения, которое стояло в этом районе на «закрепе».
Добрались до нужного места уже ближе к ночи. На всём протяжении пути нам встречались вражеские дроны, приходилось уворачиваться и прятаться от них. Когда стемнело, уже не видели вокруг себя ничего, ни куда идём, ни куда наступаем, просто шли по узкой тропинке за проводником.
Окопались, грамотно подготовили позицию, стали вести наблюдение. Через 30 минут проводник привёл ещё двоих, которые разместились недалеко от нас. Стали с ними взаимодействовать и меняться по очереди.
«Bradley» появлялась несколько раз ночью, отрабатывала по лесополосе и скрывалась. Мы знали, где находятся слабые места, но для этого нужно «выцелить» их, «разгуслить» сам бронетранспортёр.
Дронов в небе было очень много, и один из них прилетел в то место, где мы сидели. «Доц» получил осколочные ранения, я оказал ему первую медицинскую помощь. Ему дали добро на эвакуацию. По идее, когда моего товарища эвакуировали, то я тоже должен отойти, но было принято решение остаться и продолжать работу с другим снайпером.
Когда мы выдвинулись на позицию, я увидел синий огонёк. Он загорелся, когда мой новый товарищ прошёл мимо него. И тут хлопок, он получил осколочное ранение руки. Оказал ему первую медицинскую помощь, вколол «нефопам». Была уже ночь, решили дождаться утра, чтобы «откатиться».
В шесть утра мы начали движение. От нас до Красногоровки было около шести километров. Тут выкатился Bradley и начал работать по лесополосе, честно говоря, от лесополосы осталось только слово. Мы упали и вжались в землю, он отработал сначала в одну сторону, потом в другую и скрылся. Мы встали и побежали.
Сейчас я обучаю личный состав, делюсь с ними своим опытом. У снайпера голова должна работать как калькулятор, чтобы уметь быстро рассчитать расстояние до цели с учётом различных поправок. Также он должен быть терпелив, усидчив и хладнокровен.
Объясняю парням, что их оружие должно всегда быть обслужено, надо всё подогнать под себя, чтобы винтовка стала как родная. Ну и самое важное — это стрельба на дальние дистанции и маскировка».
— Константин Каменский, военный корреспондент издания Краснознаменного Центрального военного округа «Уральские военные вести»
2025 © «Обозрение». Все права на материалы, опубликованные на портале OBOZ.INFO, защищены
