Спикер был весел

Но вопреки ожиданиям не упал в оркестровую яму

Простые жители Самары не имели представления, что же происходило в канун старого Нового года в городе, почему на центральных улицах раздавался рев сирен, а подъезд к площади Куйбышева был блокирован оцеплением. Из подъезжавших к театру оперы и балета джипов выпрыгивали люди в смокингах. Элита спешила на бал, который губернатор давал в честь 150-летия губернии.
Приехавшие смешались в толпу при входе: банкиры с милиционерами в белых воротничках, представители аппарата власти с гусарами… Рядом маячил один из бывших сторонников мэра Самары Георгия Лиманского, известный телекоммуникационный бизнесмен, тоскливо смотревший вдаль и явно кого-то ожидавший. Шампанское и пунш наливали уже на входе, поэтому среди гостей сразу появились не в меру веселые и покрасневшие лица. Под гром оркестра приглашенные уже не разбирали приветствий друг друга и старались говорить на ушко. Господ, интересующихся напитками покрепче, приглашали после концерта на второй этаж. К началу торжественной части в зале практически не было свободных мест. Открытие церемонии началось с перечисления имен всех бывших губернаторов области, при этом секретарей обкома решили не упоминать. Эту ошибку исправил сам Константин Титов в своем обращении к залу. Губернатор корректно подчеркнул, что немалые достижения у области были именно в пору правления компартии. В это время в зал вошел человек в кожаных пиджаке и брюках и занял единственное свободное место с краю. Спустя мгновенье телеоператоры, узнавшие главного энергетика области Владимира Аветисяна, бросились к нему с камерами, а сидящий рядом главный дирижер оркестра филармонии Михаил Щербаков, обрадовавшись соседству с олигархом, начал ему что-то настойчиво нашептывать. После вручения губернатору праздничной ленты, которую губернаторша старалась поправить, на сцену пригласили председателя губернской Думы Леона Ковальского. Тут градус веселья несколько возрос. Возможно, это был обман зрения, но глава губернского парламента вдруг начал опасно крениться в сторону оркестровой ямы. Казалось, ему стоит усилий удержаться на краю сцены. Учитывая официальность момента, странные эволюции спикера не могли не вызвать перешептывания в зале. Многие высказывали опасение, что спикер вот-вот упадет в яму. Но Леон Ковальский был увлечен своим импровизированным пятнадцатиминутным спичем, который с каждой минутой все более и более походил на оду. В конце оды выяснилось, что самым дорогим достоянием губернии является губернатор. Возможно, пафос оказался слишком сильнодействующим: одна из стоявших на сцене девушек в форме гусара потеряла сознание, и ее унесли за кулисы на глазах всех присутствующих.