Стратегия развития здравоохранения Самарской области

На эти и другие вопросы ответил министр здравоохранения Самарской области Армен Бенян. Глава областного минздрава рассказал о лучших практиках здравоохранения региона, масштабируемых по всей России, и о новых вызовах 2022 года.

— Уходящий 2022 год оказался едва ли не самым сложным для нашей страны за последние десятилетия. Насколько тяжелым он стал для сферы регионального здравоохранения? Не поставили ли беспрецедентные вызовы современности под удар реализацию национального проекта «Здравоохранение»?

— Наш вызов начался еще в начале 2020 года, когда наступила пандемия COVID-19, когда система здравоохранения Российской Федерации, Самарской области взяла на себя основную роль сохранения стабильности общества и здоровья наших граждан.

С этого периода мы уже находились в состоянии мобилизации и были готовы ко всем изменениям внешних обстоятельств. Мы находились в постоянном процессе получения новых знаний, обучения новым методикам лечения, получения новых инструментов, оборудования, новых лекарственных препаратов, которые создавались в процессе борьбы с COVID-19.

Мы постоянно трансформировали нашу систему: меняли маршрутизацию, добавляли и сокращали число коечных мест, превращали поликлиники в «красные зоны» и, на­оборот, стационары в поликлиники.

Постоянный процесс ремоделирования стал для нас привычным. Поэтому, когда мы столкнулись с влиянием внешнеполитических санкций, в принципе, для нашей системы этот вопрос стал чувствительным лишь в одном аспекте — поставок высокотехнологичного оборудования, запланированных в рамках национального проекта.

Вначале были сложности с логистикой, цены взлетели вверх.

Для нас это был выжидательный период. Мы пересматривали списки оборудования в пользу отечественного, ждали нормализации цен на рынке. В итоге к середине года нам удалось заключить контракты по всем основным проектам («Борьба с сердечно-сосудистыми заболеваниями», «Борьба с онкологическими заболеваниями», «Модернизация первичного звена здравоохранения»).

Около 70% контрактов, которые мы в итоге заключили, предусматривали поставки импортного оборудования. Иностранные производители вернулись к прежним ценам, сформировались новые логистические цепочки.

Да, они стали несколько длиннее, а срок поставок дольше, но качество и доступность остались на прежнем уровне.

Сегодня мы имеем 100% контрактацию, около 60% — освоение, то есть оборудование уже поставлено. К концу года планируем 100% освоение.

Те риски, которые были весной, сейчас нивелированы. Параллельно в стране идут процессы импортозамещения, локализации производства так называемого тяжелого оборудования. Поэтому дальнейшую свою работу мы уже выстраиваем, ориентируясь на отечественного производителя.

Как известно, Самарский государственный медицинский университет создал свою производственную площадку.

Что касается лекарственных препаратов, то уже подавляющее большинство ключевых молекул локализовано на территории Российской Федерации.

Все вызовы, с которыми мы столкнулись, для нас уже не являются чем-то пугающим, система готова, система устойчива.

— Какие направления проявили наибольшую устойчивость и независимость от внешних факторов?

— Национальный проект «Здравоохранение», инициированный президентом страны Владимиром Владимировичем Путиным, реализуемый при непосредственном участии губернатора Дмитрия Игоревича Азарова, включает в себя девять направлений.

Четыре из них связаны с закупкой оборудования и строительством учреждений здравоохранения, обновлением медицинских подразделений. Также реализуются мероприятия по обновлению автопарка больниц.

Среди этих позиций — закупки оборудования, автомобилей и строительство, которые попадали в зону риска во время экономической турбулентности, пожалуй, самой устойчивой оказалось строительство.

И в рамках капитального строительства, и в строительстве быстровозводимых зданий все производства локализованы на территории России.

Чуть позже стало понятно, что сохранит устойчивость и направление поставок автомобилей. Мы уже получили 104 единицы автотранспорта и еще в ближайшее время получим 37 единиц.
Далее стабилизировались вопросы контрактации оборудования. Как я упоминал выше, уже идет процесс поставки и инсталляции.

— С какими сложностями помимо внешней повестки приходилось сталкиваться региону в процессе реализации задач национального проекта «Здравоохранение» в 2022 году?

— Внутренние сложности — это сохранение пандемии COVID-19. Борьба не закончилась. Ни в коем случае мы не должны недооценивать угрозу.

Да, несколько снизились ее масштабы, но вирус продолжает мутировать. Люди, не защищенные вакциной, продолжают заболевать и болеют тяжело. Задача, которая стоит перед обществом, перед системой здравоохранения — профилактика.

Сегодня профилактическая медицина, диспансерное наблюдение, профилактические осмотры — наши основные инструменты. Так же как и вакцинация.

Наш самый главный организационный вызов — формирование у населения приверженности к сохранению своей жизни и своего здоровья. Здесь, наряду с созданием условий для приема пациентов в медучреждениях, ускоренной диагностики, важна просветительская работа.

Наша важнейшая задача — сблизить пациента и медицинского работника для профилактики и раннего выявления заболеваний (онко- и сердечно-сосудистые заболевания), как можно быстрее оказать медицинскую помощь.

— Что не удалось выполнить?

— Нет ни одной задачи, которую мы бы не выполнили в той или иной части. И нет ни одной задачи, которая не перешла бы на 2023-й и последующие годы. Наши задачи не имеют начала и конца. Они просто рассредоточены по времени, на протяжении всей нашей жизни. В 2022 году мы выполнили все поставленные перед нами задачи.

Основная цель — сбережение жизни, сокращение смертности, увеличение продолжительности жизни. В 2022 году надеемся сохранить около 12 тысяч жизней по сравнению с 2021 годом, что повлияет на ожидаемую продолжительность жизни в регионе. Прогнозируем ее увеличение с 69 до 70 лет по сравнению с прошлым годом.

Достижение этой цели складывается из решения множества задач. Например, сокращение летальности от инсультов. В 2022 году по сравнению с прошлым годом госпитальную летальность от инсульта нам удалось снизить на 4,5%.

Эту задачу мы решали путем реализации организационных задач — путем увеличения реанимационных коек в неврологических отделениях, закупки нового оборудования для сосудистых центров, выполнения большего количества высокотехнологичных операций, тромбоэкстракций при инсультах.

Если в 2021 году таких операций было пять, то в 2022 году — 40. Это потенциально 35 спасенных жизней и отсутствие инвалидности.

Таким образом, каждая цель формируется из решения верхнего уровня задач, а эти задачи представляют собой перечень мероприятий.

— Какие факторы оказывали сдерживающее воздействие на реализацию всех этих мероприятий?

— Я бы не назвал ни одного значимого сдерживающего или стимулирующего фактора, помимо желания и возможности двух человек — пациента и врача.

Если человек понимает, что за помощью нужно обратиться, и хочет, чтобы ему оказали эту помощь, а врач желает оказать помощь и знает, как это сделать, то никакие внешние обстоятельства не могут этому препятствовать.

Вся система здравоохранения направлена на этих двух людей: создание и улучшение условий работы для медицинского специалиста и обеспечение за счет медицинского работника и инфраструктуры качества медицинской помощи для пациента.

Желание и понимание своих задач этими двумя людьми — основной фактор успеха. Если у одного нет приверженности к сохранению собственной жизни, а у другого нет условий для работы — это уже ответственность общества.

Похожая ситуация с вакцинацией. Мы можем сколько угодно говорить о важности вакцинации, показывать ее результаты.

Например, то, что она в 20 раз снижает риск летального исхода при заражении COVID-19, но если население нам не верит, не принимает данные, к которым мы апеллируем, полученные на основе опыта более 1,8 млн вакцинированных, а верит тому, что пишут на деструктивных ресурсах в сети Интернет, здесь сложно что-то изменить.

Необходимо продолжать просветительскую деятельность, усиливать свои аргументы. Это требует времени, ресурсов, но это дает надежду на понимание.

Если не сегодня, то завтра, через неделю, через месяц нам поверят. Вопрос лишь в том, что будет за эту неделю или месяц. Мы получим тяжелого пациента с уже реализованными рисками?

— Какой опыт работы системы здравоохранения Самарской области масштабируется на федеральном уровне? Чему могут поучиться у нас соседи?

— Совсем недавно выступал с докладом на селекторном совещании федерального Минздрава о лучшей практике привлечения специалистов в сельскую медицину по программам «Земский доктор» и «Земский фельдшер».

Здесь следует отметить, что помимо самой программы как таковой, предполагающей выплаты тем, кто трудоустраивается в сельские районные больницы, регион предпринимает серьезные усилия, чтобы интенсифицировать эту программу.

Просто стартовая выплата, а потом пятилетняя практика в условиях села уже не является привлекательной для специалиста.

Создание социальной поддержки медработника создает эту привлекательность, что уже является ответственностью региона. И в нашей области при поддержке губернатора реализуется целый ряд таких мер.

Мы предоставляем служебное жилье, приоритетное трудоустройство членов семей, определение детей медработников в детские сады.

Мы даем возможность льготной ипотеки. Для медработников из сельской местности первоначальный взнос компенсируется в размере не более 30% от стоимости жилья из областного бюджета.

Для городских и сельских врачей в возрасте до 40 лет в течение 3 лет компенсируются процентные платежи по ипотеке (50%, не более 100 тысяч рублей в год). Только на льготную ипотеку было выделено в 2022 году порядка 100 млн рублей.

Это лучшая в стране практика. По результатам 2022 года мы из федерального бюджета запросили и получили дополнительные средства на реализацию программ «Земский доктор» и «Земский фельдшер». Также дополнительно выделены и средства из областного бюджета.

Так, благодаря этому еще 22 медработника войдут в программы и получат выплаты. Всего в этом году выплаты получат 163 человека.

Многие регионы отказались от федерального финансирования, не смогли исполнить программу, а мы сверх плана получим дополнительных специалистов в ЦРБ, в первичное звено.

Кроме того, те приемы и методы, которые работают в нашей онкологической службе, признаны одними из лучших на федеральном уровне и тиражируются по всей стране.

Это диспансерное наблюдение, служба патронажа на дому, амбулаторное лечение, выдача лекарств, высокотехнологичные операции, по которым наша онкологическая служба является одним из лидеров в стране.

Также проходит трансформацию региональная служба скорой помощи.

Мы взяли курс на централизацию службы. Это очень современный тренд: мы создаем единую диспетчерскую, единую управленческую структуру, единое информационное пространство, стараемся наиболее эффективно использовать имеющиеся ресурсы.

В период пандемии мы создали службу доставки пациентов, и этот опыт тоже перенимается в других регионах.

Сейчас мы идем по пути строительства отделений скорой медицинской помощи — это новый подход.

В четырех крупных центральных районных больницах мы в этом году завершим строительство отделений скорой помощи. Это будут клинико-диагностические отделения с противошоковой операционной, с провизорными койками для лечения тех пациентов, которые требуют экстренных вмешательств или у которых неясен диагноз.

В следующем году завершим проектирование отделения скорой помощи для больницы имени Пирогова. После завершения проекта мы будем определять финансирование и приступим к строительству.

Планируем, что проект будет масштабирован и в другие крупные больницы — это больница имени Середавина, Тольяттинская городская клиническая больница №5, Сызранская центральная больница города и района.

В 2022 году мы создали территориальное медицинское объединение на правобережье Волги.

Объединили шесть медицинских учреждений Сызрани и Сызранского района. Это сделано для консолидации всей медицинской помощи, для повышения доступности помощи, для возможности обмена узкими специалистами и для приближения квалифицированной, специализированной, высокотехнологичной медицинской помощи пациентам правобережья.

В этом году завершается создание центра сосудистых вмешательств в городском округе Сызрань для лечения пациентов с острым коронарным синдромом, инфарктом миокарда и другими острыми сосудистыми состояниями.

В 2023 году мы планируем треть финансирования по нацпроекту и дополнительные региональные средства привлечь к усилению и модернизации технологической и капитальной частей учреждений, вошедших в территориальное объединение.

Это будет новое оборудование в поликлиниках и стационарах, ремонтные работы в подразделениях, иные коэффициенты и доплаты медицинским работникам.

— Какие результаты работы региональной системы здравоохранения вызывают у вас чувство гордости?

— Создание детской паллиативной службы.

Это небольшая часть нашей работы, но она поддерживает именно тех, кто больше всех обделен здоровьем, теми обычными простыми радостями, которые ощущает каждый человек, у которого нет врожденных аномалий и заболеваний.

В прошлом году мы создали детское паллиативное отделение на базе больницы имени Середавина.

В 2022 году создаем выездную службу для паллиативных детей. Мы обеспечиваем их лечебным питанием. Будем продолжать интенсифицировать весь этот процесс.

Дети и взрослые, которые нуждаются в паллиативной помощи, — это та самая категория пациентов, требующая не только медицинского, но и гуманного, милосердного подхода. В наши сложные времена милосердие, наверное, выходит на первый план. Врач остается с пациентом по одну сторону баррикад, и они вместе противостоят болезни.

— Что должен делать пациент, чтобы результаты труда врача, а по сути, всего медицинского сообщества в области охраны его здоровья не пропадали зря?

— Мы живем в век обмена информацией, но зачастую нам этой информации не хватает. К тому же каждый из нас полагает, что кто-то должен сделать что-то за нас. Сегодня в регионе выстраивается система коммуникаций, которая предполагает двустороннее общение.

Например, врач заходит в палату во время обхода. Он может спросить: «У всех все в порядке?» Ему кто-то ответит, скорее всего утвердительно, кто-то промолчит. Врач может спросить: «На что жалуетесь?» И формат ответа будет другой. Может быть третий вариант вопроса: «У вас вот здесь болит?» Это предполагает третий вариант ответа. Здесь за эффективную коммуникацию отвечает врач.

Вторая часть ответственности — пациента. Если доктор по каким-то причинам не зашел в палату или не спросил о том, что пациента беспокоит, нужно сказать: «Доктор, обратите внимание вот на такой момент».

Если пациент видит, что он уже должен быть приглашен на флюорографию, а его не пригласили, он должен сам пройти ее, без приглашения.

Мы же понимаем, что 1 сентября надо вести детей в школу, а 1 января праздновать Новый год. Так и здесь, профилактические мероприятия каждый пациент должен контролировать сам.

Служба первичного звена, безусловно, планирует и контролирует это, но все мы люди. Более того, пациент зарегистрирован в одном месте, живет в другом, работает в третьем. В поликлинике попросту не знают, где его искать.

Пациент же не обращается к врачу, потому что его ничего не беспокоит. Большинство болезней на ранней стадии не беспокоят, но, когда через год начнет беспокоить, будет поздно.

Поэтому программа профилактических осмотров или уже лечения при необходимости должна быть доминантой в голове каждого пациента.

Каждый человек должен быть заточен на сбережение собственной жизни и здоровья.