Трехкратный олимпийский призер рассказал, какие условия нужны для лыжных гонок и стрельбы

У мужчин второй сезон подряд первую тройку возглавил Эдуард Латыпов, представляющий Башкортостан. После успешного сезона первый номер российского биатлона в отпуск отправился домой — в село Камышла Самарской области. Кем он себя ощущает — камышлинцем или уфимцем? Кто быстрее на 15 километрах — лыжник или биатлонист? Правда ли, что он нештатный парикмахер сборной России? Что нужно сделать, чтобы биатлон прижился в Самарской области? Об этом трехкратный олимпийский призер и первый номер российского биатлона Эдуард Латыпов рассказал в интервью «СО».

— Каково послевкусие от сезона?

— В принципе, приятное — сладко-дымное.

— Оружейно-кремневое?

— Ну примерно так. (Улыбается.) Список задач, поставленных на сезон, включал медали на главных стартах сезона — Спартакиаде, чемпионате России, а также первый номер в рейтинге СБР и общем зачете Кубка Содружества. Медали были, но не совсем того качества, на которое рассчитывал. Хотелось, например, на Спартакиаде реализовать свои планы в большей степени, чем получилось в итоге, и выиграть золота побольше, но не получилось (на Всероссийской спартакиаде-2024 Латыпов стал двукратным победителем, выиграв гонку преследования и спринт, а также завоевал бронзу в масс-старте. В смешанной эстафете Башкортостан, за который выступает Эдуард, стал девятым, а в эстафете завоевал четвертое место. — Прим. ред.). Что касается чемпионата России, то и в январе, и в марте было по две медали, но есть минус — не сложилось в гонках. (На январском чемпионате России по биатлону в неолимпийских дисциплинах Латыпов дважды стал вторым, на чемпионате России в марте завоевал две бронзы. — Прим. ред.) Поэтому есть еще над чем работать, если мы говорим о планах и задачах, поставленных на сезон.

— За сезон вы набрали пять личных наград: одно золото и по два серебра с бронзой. Четырежды попали в «цветы» (если по ходу гонки биатлонист потерял шансы на медаль, то он борется за результат и, заняв место с 4-го по 6-е, станет участником цветочной церемонии) и еще один раз стали девятым. И вы досрочно победили на Кубке России. Такое часто бывает в вашей карьере?

— Нет, впервые. Тут, наверное, нужно пояснить, что именно произошло на финальном этапе Кубка. После того как я выиграл спринтерскую гонку, у меня набралось 416 очков, а у моего ближайшего преследователя Кирилла Бажина на тот момент было 324 очка. После вычета моего худшего результата (минус 20 очков за 21-е место) я со своими 396 баллами намного опережал Кирилла с его 310 очками. Чтобы вы понимали, даже если б я вообще пропустил следующую гонку, Кирилл меня не смог бы догнать. Кстати, примерно такая же ситуация была в прошлом году на Кубке Содружества, где мы боролись за чемпионство с Антоном Смольским (белорусский призер Олимпийских игр. — Прим. ред.), и на последнем этапе он болел, а у меня, в свою очередь, был большой отрыв от него. Так что можно сказать, что тоже выиграл досрочно.

— Результат в биатлоне складывается из лыжных гонок и стрельбы из винтовки. В этом сезоне где получился больший прогресс?

— Со стрельбой в сравнении с прошлым годом был спад, но в плане скорости, наоборот, показатели стали лучше. И я это связываю с возросшей конкуренцией в российском биатлоне — прогресс в скорости появился именно в количестве гонок, которые я выиграл ногами. Но именно промахи в стрельбе лишили меня не только медалей, но и главного трофея сезона — кубка Содружества.

— Всероссийская Спартакиада сильнейших, чемпионат России, Кубок Содружества и Кубок России — есть ли принципиальная разница между этими стартами?

— Если взять состав участников, то он особо не меняется. Ну, может быть, сборная Беларуси иногда пропускала какие-то этапы. А в большей степени эти соревнования различаются статусом. Чемпионат России и Спартакиада практически напрямую влияют на твое участие в централизованной подготовке в составе сборной России. То есть являются непосредственными критериями отбора в сборную России по сумме очков, набранных на лучших гонках этих двух стартов с 1-го по 15-е места. Поэтому именно эти два соревнования были в этом году самыми важными, потому что именно к ним абсолютно все спортсмены подводились и старались показать максимально хороший результат.

— Есть мнение, что уровень популярности биатлона у нас в стране снизился и нет в нем уже интриги — одни и те же спортсмены разыгрывают между собой медали. Согласны ли вы с этим суждением?

— Не согласен. На самом деле в этом сезоне регионы достаточно сильно преуспели и продемонстрировали высокую конкуренцию лидерам. Ранее команда сборной России в основном бегала на Кубке мира и не выступала на региональных стартах, а сильнейшие спортсмены выходили на старт Кубка и чемпионата России лишь под занавес соревнований, поэтому, по сути, не с кем было сравнивать по ходу всего сезона. А в этом году все лидеры сборной бегали на внутренних стартах, и, как показала практика, другие спортсмены за счет этого выросли. Это реально было заметно. Было видно, что они вышли с высокой мотивацией в сезоне, проделав летом большую работу над ошибками и скорректировав свою подготовку.

Потому и картина в целом получилась иная — конкуренция стала намного выше, плюс появилось много разных спортсменов, которые заезжали в топ-6, в топ-10 и даже в топ-3. Если вы следите за биатлоном, то заметили, что среди лидеров появлялись порой спортсмены, которые до этого в сборной и не были. Так что я считаю, что популярность биатлона растет именно внутри страны. Да, мы лишены возможности сейчас выступать на международных стартах, но зато национальные стали более красивыми и интригующими в плане борьбы. Сейчас в каждой гонке идет плотная борьба, до самых последних секунд последнего рубежа никто не знает, кто станет победителем. Плюсом также является и то, что набранные очки идут в общий зачет, это означает, что на победу достаточно много претендентов и по ходу сезона нет явных фаворитов. Поэтому как в гонках, так и в дисциплинах всегда оставалось место сюрпризам и сенсациям. Я уверен, что, несмотря на обстоятельства, в которых оказался российский биатлон, интерес к нему в целом только растет. Как говорится, действие вызывает противодействие. Кстати, если мы сравним показатели последних двух лет, то в этом году плотность в рейтинге значительно выше.

— Вы неоднократно говорили, что ваша малая родина — Камышла, но большую часть времени, я так понимаю, проводите в Уфе?

— Нет, я живу в Самаре. Но в биатлоне всегда выступал и выступаю за Башкортостан.

— Вам знакома популярность?

— В спортивных кругах — да. (Смеется.) Люди, близкие к спорту, и спортсмены узнают. Вот, например, в Самаре, когда на «Чайке» тренируюсь.

— Но в биатлоне вас прозвали «Камышлинский буйвол» во многом благодаря именно селу Камышла Самарской области, где, собственно, и началась ваша спортивная биография. Марат Шавалиев — учитель физкультуры, который параллельно вел лыжную секцию, поставил вас на лыжи. А уже потом вы уехали в Башкирию заниматься биатлоном, поскольку в Самарской области его не было.

— Его и сейчас нет. (Смеется.)

— А что нужно, чтобы он был?

— На самом деле ситуация уже меняется. Биатлон в Самарском регионе как бы есть. И я хочу сказать, что развитие биатлона в Камышлинском районе можно назвать народным проектом. В Камышле начали с того, что примерно восемь лет назад жители села сделали лыжню трассу. Камышлинцы регулярно проводили субботники, с осени очищали территорию, освобождали ее от сухих упавших деревьев и готовили трассу к зиме. Буквально все — учреждения, организации, жители района, родители спортсменов — отозвались на инициативу поднять лыжный спорт и биатлон в районе на достойный уровень, поэтому помогали техникой и лично принимали участие в субботниках. В 2017 году Камышла выиграла грант, на который были организованы и установлены на трассу теплые раздевалки.

— А в 2021 году Камышла стала участницей губернаторского проекта «СОдействие» — госпрограммы Самарской области «Поддержка инициатив населения муниципальных образований», благодаря чему теперь лыжную трассу прокладывают на «губернаторском» снегоходе.

— Кстати, да. А потом появился первый лыжно-биатлонный комплекс в сельской местности Самарской области. Название ему выбирали всем районом — провели голосование в социальных сетях, больше всех голосов набрал «Беркут». Сейчас комплекс включает в себя дистанции 5, 3, 2 и 1 км, здесь есть огневой рубеж для стрельбы стоя и лежа. И это все делали люди, которые просто любят биатлон, которые на тот момент видели гонку только на экране и понятия не имели, что такое живая трасса с ее нюансами — подъемами, спусками, километровыми кругами.

Теперь это все есть в моей деревне, а еще пневматическое стрельбище для детей. И они не только там тренируются, а участвуют в областных и даже межрегиональных соревнованиях, которые проводит Федерация биатлона Самарской области.

— Создание областной федерации биатлона стало следующим шагом в развитии этого вида спорта в регионе?

— Именно. И штаб ФБСО сейчас находится в Камышле. Конечно, нужно учитывать тот факт, что пневматические винтовки — это не оружие для современного «классического» биатлона. Мы выступаем с мелкокалиберными винтовками. Но на наше оружие есть возрастное ограничение — не моложе 14 лет. Поэтому дети до этого возраста могут совершенствовать свои навыки на пневматике. Поэтому именно для биатлонного резерва по области нужно создать несколько пневматических стрельбищ. Пусть это будут, допустим, Нефтегорск, Сергиевск, Чапаевск. Для типовых построек таких сооружений (именно пневматических) особо много специальных разрешений не нужно — все делается довольно просто и доступно. В отличие от строительства сертифицированного биатлонного стрельбища такие точки можно открывать практически в любом месте, даже при школе — пневматические винтовки намного безопаснее, чем наши мелкокалиберные. И чем больше будет таких объектов, тем выше шанс вырастить юных чемпионов, которые, повзрослев, смогут составить сборную Самарской области и тренироваться уже на самом главном объекте — биатлонном комплексе, с большим стрельбищем, гостиницей и всеми необходимыми условиями для подготовки.

— Да вы мечтатель…

— Отчего же? Я, например, считаю, что мы уже в начале большого пути, потому что в недалеком будущем будет реализован проект на стандартные стрельбища в области, которые соответствуют взрослому уровню подготовки. Это значит, что в регионе появится профессиональное стрельбище, где мы сможем проводить соревнования более высокого уровня. Так что развитие идет хорошо, и мы, скажем так, маленькими шажочками идем как раз в сторону большого спорта. Ну и, конечно, одним стрельбищем не ограничишься. Необходимо наличие целого комплекса, школы олимпийского резерва, где будет проходить централизованная подготовка сборной области.

— Да и спортсмены других регионов смогут приезжать.

— Конечно, и это тоже немаловажный фактор. Но основополагающее условие в развитии этого вида спорта — лыжероллерная трасса. На данный момент такая есть на лыжной базе «Чайка», где я регулярно тренируюсь. Конечно, у нас в Самарской области биатлон — новый вид спорта, но у него есть все шансы стать конкурентоспособным с другими регионами. Во-первых, потому что у нас зимний регион.

— Ну со снегом у нас все в порядке, это факт.

— Причем его вполне достаточно, он может рано выпадать и долго лежит. Поэтому не должно быть каких-то больших проблем в этом вопросе, как в тех областях, где снега нет. И это тоже придает мне позитива, когда я говорю, что у биатлона в Самарском регионе есть перспективы. Главное, чтобы люди, участвующие в таком проекте, этого хотели.

— Пятиборцам в свое время заменили пневматику на лазерное оружие. Сейчас уже были разговоры заменить оружие на лазерное и в биатлоне. Как такое новшество может повлиять на ваш вид спорта?

— Я думаю, что это в корне изменит сам вид спорта, дух биатлона, который связан именно с оружием. Когда ты стреляешь из боевого оружия, то чувствуешь именно выстрел, чувствуешь патрон, отдачу оружия. Происходит единение тебя и винтовки на уровне внутренних ощущений. Не исключаю, что и зрительский интерес тоже изменится не в лучшую сторону. Звуки выстрела, закрывающейся мишени, к которым зрители и спортсмены привыкли, — это такая приятная мелодия, что, когда все будет происходить бесшумно, потеряется вся прелесть стрельбы на огневом рубеже. Ну подъехал, выстрелил, а звука нет — максимум щелчок курка. Уверен, что зрелищность упадет в разы. Но это мое личное мнение.

— Сколько у вас винтовок?

— Одна. Она выдается в спорт-школе. Оружие записывается на спортсмена, который с ней бегает столько лет, сколько позволяют ее ресурсы. Чтобы винтовка работала как часы и подольше тебе служила, ее нужно чистить, снимать нагар и освинцовку (матовые узкие полоски, остающиеся после стрельбы свинцовой дробью или пулей вблизи дульного среза ружья. — Прим. ред.). Чем чище оружие, тем оно более точное, поэтому за ним нужно хорошо следить, и тогда оно тебя не подведет.

— В каких самых экстремальных условиях приходилось выступать?

— Минус 23-24 градуса. Тут важно одеться по погоде. И в сильный мороз мы стараемся все делать быстро, потому что, если будешь медленно стрелять, можешь просто замерзнуть. Больше всего достается конечностям, причем даже не рукам, а ногам. Но самую большую опасность морозы несут дыхательным путям. Как я часто говорю, «на легкие свитер не наденешь». Особенно когда в сильный мороз еще и влажность добавляется, то легкие просто «обжигаются». А вот лицо можно заклеить специальными пластырями, чтобы не обморозить щеки и нос. И здесь лучше не пижонить, а то может получиться как у меня, когда я в мороз с высокой влажностью стартовал не «заклеенный» и в итоге финишировал с отмороженными щеками. Может ли винтовка обжечь лицо при низкой температуре? Нет. (Смеется.) Потому что гребни приклада деревянные, а не железные.

— Оказалось, что вы хороши не только в биатлоне, но и в лыжных гонках.

— Не скажу, что у меня прямо-таки большой опыт в лыжных гонках, но, действительно, бегал пару раз. Чаще соревноваться с лыжниками не получается из-за нашего плотного графика соревнований. Но вот из последних стартов гонку Легкова я пробежал. И получилось «зарубиться» с сильными лыжниками, навязать им хорошую борьбу.

— Чем лыжный этап в биатлоне отличается от лыжной гонки? У кого есть фора — у лыжника или биатлониста?

— Я думаю, что в любом случае специфика этих видов спорта разная, хотя в обоих есть лыжи. Я даже не знаю, если честно, как провести корреляцию… У лыжников дистанции длиннее, чем у нас, а у нас — винтовка за плечами. Вот я бежал лыжную гонку, и мне было тяжело, потому что очень сложно распределять силы на дистанции — у нас-то есть остановки на рубеж. Ну и лыжники, естественно, бегут по-другому, у них иная подготовка и тактика в гонке. Так что когда ты внедряешься в лыжное царство, то чувствуешь себя не совсем в своей тарелке. Но как-то подстраиваешься. И я думаю, что если взять одинаковую дистанцию для нас — 15-20 километров, но при этом лыжникам дать на плечи винтовку 4 килограмма, то они тоже не будут чувствовать себя комфортно.

— Как выяснилось, вы достаточно разносторонняя личность. И помимо лыж вам не чуждо парикмахерское дело. Правда ли, что вы нередко выступаете в сборной России цирюльником?

— Ну да, хобби у меня такое. Хорошо помогает отвлечься. Ведь каждому знакомо чувство, что, насколько бы вы сильно ни любили свою работу, время от времени хочется сменить деятельность. У нас циклический вид спорта, и иногда нужно немножко переключить голову. А потом мне нравится получать какие-то новые навыки. А в этом процессе и голова работает по-другому, и моторика рук, и концентрироваться надо иначе. Это реально в удовольствие.

— Вы стригли Емерхонова, Корнева, Еремина, Пащенко. У клиентов были жалобы?

— На первых порах, конечно, были. Я, бывало, ошибался, «зарезал», как говорят у парикмахеров, когда разную длину оставлял и лишнего мог сбрить. Но, благо дело, достаточно легко можно было исправить, «ежиком» каким-нибудь, например. Спортсмены-то народ неприхотливый в этом плане. Когда первые друзья приходили, я им сразу сказал, что учусь этому ремеслу, а они мне в ответ: «Нам без разницы». Поэтому ко мне приходили те, кто не боялся рискнуть. Кстати, Емерхонов приходил не раз — значит, понравилось. (Смеется.) Без ложной скромности скажу, что, увидев их, люди, не знающие подоплеки, не догадаются, что стриг непрофессионал. Конечно, чтобы увереннее и быстрее стричь, стать мастером — надо больше практиковаться. А я пока стригу долго, но основательно, пока боюсь ошибиться. И если поначалу были неудачные стрижки, то сейчас я исправился и продолжаю совершенствоваться.

— Помимо всего прочего, вы в прошлом году вошли в комиссию спортсменов при Союзе биатлонистов России. Какие в принципе вопросы волнуют спортсменов-биатлонистов? И получилось ли на что-то повлиять?

— Действительно, на данный момент я все еще вхожу в эту комиссию. Но в новом сезоне могут произойти изменения, и комиссии в этом составе уже не станет. Вопросы были разные: от организации соревнований и нюансов в плане их проведения до экипировки и участия в сборах. Какие-то вопросы нам удалось решить, а где-то нас просто выслушали и «взяли на заметку».

— Какая главная цель в спортивной карьере, в ситуации без международных стартов?

— Желание соревноваться в любом случае остается. У нас проводятся достаточно интересные внутренние старты, и удовольствие от гонок мы получаем. В условиях отлучения от международных стартов российский биатлон не сник, но остановился на определенном уровне. И нам важно его удержать, добавить прогресса, чтобы, когда мы выйдем на международную арену, а я уверен, что это случится, мы могли конкурировать с соперниками на Кубке мира.

— И до какого возраста вы хотите продержаться в топе?

— Буду бегать, пока бегается, пока глаза горят. Всему свое время, конечно, и вовремя уйти тоже важно. Но в моих планах — показать, на что я способен. Хочется думать о будущем, отобраться на Олимпиаду в 2026 году. Быть в хорошей форме, готовым и сильным, и пробежаться так, чтобы решить задачу, которую не выполнил на своей первой Олимпиаде в Пекине.

— Наверняка один из вопросов, который вам часто задают об Олимпиаде-2022, где после ваших промахов на последнем огневом рубеже сборная не смогла завоевать золото в эстафете: как вы справились тогда?

— К психологам я не обращался. (Смеется.)

— Сами справились?

— Не скажу, что только сам. Мне помогло мое окружение — близкие, родные, друзья, тренеры и даже просто знакомые люди. Их поддержка очень помогла на фоне того, что я сам осмысливал произошедшее. Конечно, сколько бы ты ни прокручивал в голове эти моменты, ты понимаешь, что ничего не исправишь — это уже произошло. Поэтому самобичевание не поможет, и результат это не исправит и лучше его не сделает. Можно только себя в такую яму загнать, что потом оттуда не выберешься. Поэтому как бы трудно ни было, нужно не унывать и продолжать бороться с самим собой, сделать так, чтобы стать сильнее. В любом случае поражения закаляют спортсменов и делают из них суперкрутых людей. Поражения нам помогают становиться крепкими и закаленными не только в спорте, но и по жизни.

— Ирина Зобнина