Чемпион Европы-2022 рассказал, как завоевал путевку на Олимпиаду и почему не торопится окончательно переходить в профессиональный бокс

В мужском боксе тольяттинский спортсмен, у которого помимо российского имеется также и гражданство Сербии, завоевал путевку в Париж по итогам III Европейских игр, прошедших две недели назад в Польше. Что сложнее — выиграть чемпионат мира или Европейские игры? Почему поединок в Польше в 1/8 финала оказался сложнее, чем сам финал? Будет ли он продолжать бои по профессионалам? Об этом чемпион Европы-2022 из Тольятти Вахид Аббасов рассказал в интервью «СО».

— Встречали ли вас в Сербии с оркестром после того, как в боксе вы принесли им олимпийскую лицензию в Париж?

— Смеетесь? В Сербии — не так, как в России. У них все по-другому. Это у нас в аэропорту после таких выступлений друзья, родственники, тренеры, болельщики торжественно встречают.

— По сценарию «пионеры с цветами, оркестр»…

— Да, еще СМИ и «прочие официальные лица». Но это — у нас. А там, могу предположить, до сих пор у них не было таких результатов, и они просто еще не сориентировались в ситуации. (Смеется.) Поэтому особых изменений в отношении со стороны сербов я пока не почувствовал. Но, конечно, они знают и радуются, что их страна будет представлена на Олимпиаде в Париже. (Боксеры Сербии пока не завоевывали олимпийских медалей, а участниками в этом виде спорта на Олимпиадах становились Александр Дреновак в Лондоне-2012, занявший 9-е место, и Нина Радованович, ставшая 5-й в Токио-2020. — Прим. ред.) Поскольку Сербия будет представлена в Париже и в мужском боксе, и в женском, я завоевал единственную лицензию у мужчин, а у женщин — Наталья Шадрина. (Спортсменка из Бурятии Наталья Шадрина, выступающая за сборную Сербии, на Европейских играх завоевала серебро в весовой категории 60 кг. — Прим. ред.)

— Пьедестал Европейских игр в вашем весе выглядит так: первое место — Николай Тертерян из Дании, второе — вы, третьи места заняли турок Тугрулхан Эрдемир и француз Макан-Вье Траоре. Насколько сложен был путь к финалу?

— Прежде чем ответить на ваш вопрос, я хотел бы немного пояснить ситуацию. Откровенно говоря, многие не совсем понимают, что сейчас происходит в боксе.

— А что происходит?

— Сейчас идет предолимпийский год, и отбор на Олимпиаду очень сильно усложнился в сравнении с прошлыми годами. Количество весовых категорий в боксе уменьшили. Для понимания: было 10, потом восемь, сейчас — семь. И если в мае на чемпионате мира в Ташкенте мы выступали в 13 весовых категориях, то сейчас, в Польше, мы бились в семи — почти вдвое меньше (соревнования по боксу на Европейских играх-2023 у мужчин проходили в весовых категориях 51 кг, 57 кг, 63,5 кг, 71 кг, 80 кг, 92 кг, +92 кг. У женщин — 50 кг, 54 кг, 57 кг, 60 кг, 66 кг и 75 кг. — Прим. ред.). По причине этого конкуренция сильно возросла и, мягко говоря, была сумасшедшей. Вы просто задумайтесь — количество боксеров не уменьшилось, мы просто из 13 весовых категорий рассредоточились по семи. В 71 кг, где я боксировал, по сути, боролись три — 67 кг, 71 кг и 75 кг. Моя весовая категория, в которой я себя комфортно чувствую, — это 67 кг. И много моих соперников «поднялись» в 71 кг вместе со мной. Другая, не менее многочисленная часть бойцов спустилась из 75 кг. Вот мы все боролись в олимпийской весовой категории 71 кг. На момент выступления в Польше я весил 69 кг. Причем вес не поднимался ни в какую. Понимаете, какая была нагрузка и физическая, и психологическая, что я не поправлялся, сколько бы ни ел. Я провел шесть боев. Выиграл у Гургена Мадояна из Армении с результатом 4:1, болгарина Рами Кивана — 3:2, Мирослава Купулера-Ищенко из Израиля — 5:0, в полуфинале у француза Макана Траоре — 5:0 и в финале уступил раздельным решением судей датчанину Николаю Тертеряну — 1:4.

— Соперник по финалу спустился или поднялся в 71 кг?

— Ни то ни другое — он выступал в своей привычной весовой категории. Николай Тертерян — очень сильный соперник, он чемпион Европы до 22 лет, выиграл у многих сильных бойцов на международных турнирах. Мы знали друг друга, но раньше не боксировали. Вот так открыли счет в личных встречах. Но будем считать, что это была лишь подготовка, а главное теперь — Олимпиада.

— Для вас ведь не впервой менять весовые категории.

— Да. Я уже выступал в этой весовой категории.

— Например, в Мировом боксерском туре?

— Да, в прошлом году. И даже тогда это была не первая смена весовой категории. Я начинал с 69 кг — золотой середины среди весовых категорий, поэтому и самой многочисленной, где соперники быстрые и сильно бьют. Именно в ней я стал в 2019 году чемпионом Европы по боксу среди спортсменов от 19 до 22 лет. Затем я боксировал в категории 67 кг и в мае прошлого года стал чемпионом Европы. Но 67 кг — не олимпийская весовая категория, и поэтому мы с тренером решили перейти в 71 кг, в которой боксируют на Олимпиаде. У меня получалось боксировать в 71 кг, потому что там нужно работать на скорости и передвижении ног — то, что, собственно, у меня и получается и за счет чего я выигрывал бои, когда не хватает чувства габаритов, роста и длины рук. Так что я вполне комфортно чувствовал себя в 71 кг, и на этом турнире я был, можно сказать, самым сильным.

— В предолимпийский год вы останетесь в этой весовой категории?

— Да, потому что получил лицензию в 71 кг и уже этот вес изменить не могу.

— Были ли сложными и интересными соперники для вас?

— Как я уже сказал, соревнования были очень конкурентными, а соперники — сильными. Не было проходных боев, каждый поединок решающий. Но для меня стал определяющим второй бой, с болгарином, который я хорошо запомнил. Рами Киван — очень хороший боксер ростом 190 см (рост Аббасова 174 см. — Прим. ред.), спустился с 75 кг, левша, как и я. Вот на него я особо настраивался. Я считал его главным соперником и понимал, что если у него выиграю, то пройду и следующих конкурентов. Так, по сути, и получилось. Я на самом деле не считаю, что проиграл финальный бой — он был равным, а во втором и третьем раундах я думал, что был получше, чем датчанин. Но раздельным решением судей я стал вторым. Поэтому, как говорится, — есть то, что есть.

— В прошлом году вы успешно выступали на турнирах Мирового боксерского тура, в этом продолжили эту практику или сконцентрировались на других стартах?

— Эти международные турниры — соревнования, на которых мы выступаем для практики. Напомню, что Мировой боксерский тур (WBT) — новый турнир под эгидой IBA. (IBA — Международная ассоциация бокса под председательством президента организации Умара Кремлева. WBT состоит из нескольких этапов, разделенных на три категории: Золотой пояс, Серебряный пояс и Бронзовый пояс. На каждом этапе WBT боксеры набирают очки, которые идут в зачет личного и командного рейтинга. В конце года лучшие боксеры топ-4 в каждой категории встретятся на турнире Бриллиантового пояса. — Прим. ред.)

В этом году мы не поехали на «золотой тур», потому что сроки его проведения совпадали с датой другого турнира, который мы рассматривали как подготовку к чемпионату мира, который прошел за 1,5 месяца до Европейских игр.

— Чемпионат мира в этом году вам не покорился?

— Если честно, я не считаю, что проиграл тот бой в 1/16 финала с Кристианом Паласио из Венесуэлы, кстати, в весовой категории 67 кг. На мой взгляд, я его выиграл, но почему-то мне победу не отдали и раздельным решением судей со счетом 4:3 дальше прошел венесуэлец. Было досадно, но мы сделали выводы и начали готовиться на квалификационный турнир в Польшу.

— С кем вы тренируетесь?

— На сборах в Сербии — под руководством тренера сборной Сербии, а когда приезжаю домой, в Тольятти, — с Деви Раиндовичем. Деви Гогия — мой тренер с детства, с 9-10 лет, когда я пришел в бокс. Та база, которую он мне заложил, стала фундаментом моего бокса. И с тех пор как я стал уезжать на сборы в Сербию, я ничего кардинального в нем не изменил.

— Интересно, а кто сейчас больше рад олимпийской лицензии — тренер или воспитанник?

— (Смеется.) Не могу сказать. Думаю, рады оба примерно одинаково. Я ведь не был тренером и не знаю, каково это, когда твой спортсмен завоевывает олимпийскую лицензию. Поэтому мне по-настоящему не понять эти эмоции.

— В нашем первом с вами интервью пять лет назад вы сказали, что любительский бокс — это второстепенно и его вы используете лишь как ступень к достижению своей цели — профессиональному боксу. Но, судя по вашим результатам в «любителях», они вас крепко захватили. Можно ли сказать, что вы забыли про «профессионалов» и оставили их на потом?

— Я смотрю, память-то у вас хорошая. (Смеется.) На самом деле я не забываю про «профессионалов». Но сейчас профессиональный бокс таков, что тяжело в него пробиться. Конечно, мы с тренером рассматривали варианты, где и что есть, и по ходу этого процесса я для себя понял — для того чтобы выйти на профессиональный уровень и выступать там, где я хочу, нужна олимпийская медаль.

— А где вы хотите выступать?

— На самом высоком уровне профессионалов.

— В элите?

— Назовем это так. На деле оказалось несколько иначе, чем в моих мыслях. Когда я в прошлом году выиграл чемпионат Европы, то я думал, что этого вполне достаточно для того, чтобы стать интересным для хорошей промоутерской компании, подписать средний, но более-менее нормальный контракт. Я реалист и понимаю, что это не суперконтракт, потому что чемпион Европы — это не олимпийский чемпион и даже не чемпион мира, хотя определенный статус все же есть. В реальности оказалось, что чемпион Европы — это не тот титул, чтобы тебе поступило предложение даже от среднего эшелона промоушена.

— Какие показатели, по-вашему, определяют «топовость» промоушена?

— На мой взгляд, критерии оценки лучших промоутерских компаний складываются, во- первых, по количеству и качеству действующих чемпионов мира. А также по количеству проведенных вечеров бокса за год, показателей PPV (PPV — аббревиатура с англ. Pay-per-view: «плата за просмотр». — Прим. ред.), работе в различных дивизионах и странах мира. Есть определенный, назовем его топ-лист, в который входят несколько десятков промоутеров, но ни от одного из них после чемпионата Европы-2022 мне пока что хороших предложений не поступило. И тогда я подумал, что…

— Нужна олимпийская медаль.

— Да. Думаю, что после Парижа ситуация изменится, как и интерес промоушена ко мне. Для того чтобы тебя заметил успешный промоутер и с тобой подписали контракт, нужна именно олимпийская медаль. И да, я никогда не скрывал, что моя мечта — стать профессиональным бойцом и чемпионом мира среди профессионалов. «Любители» — ступень к достижению этой цели, и надеюсь, что после Олимпийских игр в Париже я все-таки смогу выступить и на высоком профессиональном уровне.

— А что вы почувствовали, когда осознали, что еще один рубеж к вашей цели пройден?

— На самом деле я очень рад, что порадовал всех своих родных и близких. Я вспоминаю 2020 год, когда многие люди участвовали в челлендже, и в своих видеообращениях они говорили: «Хочу, чтобы Вахид Аббасов стал участником Олимпийских игр». В интервью вам в прошлом году я рассказал эту невеселую историю, почему не получилось отобраться на Олимпиаду в Токио. Но напомню, что после того как получил гражданство Сербии в начале 2020 года, я начал подготовку к отбору на Олимпийские игры, начав с классификационного турнира в феврале. Но выяснилось, что мы опоздали с заявкой. Мы не отчаялись, руки не опустили и стали готовиться к аналогичному мировому турниру в мае. Но тут вмешался коронавирус. И сначала все мероприятия приостановили, а затем Олимпиаду и вовсе перенесли на год. На следующий год мы планировали отобраться в Токио на других соревнованиях, но и их отменили из-за пандемии. После чего нам объявили, что формировать состав участников будут по рейтингу IBA, составленному на классификационных турнирах на разных континентах. В нашем случае есть европейский классификационный турнир, в котором мы не успели поучаствовать из-за того, что не уложились в дедлайн с подачей заявки. Так что в Токио мы не поехали из-за невозможности попасть в рейтинг IBA ввиду отмены классификационных турниров в условиях пандемии. И вот, вспоминая все эти перипетии, я очень обрадовался, что много людей меня не зря поддерживали, болели за меня, желали, чтобы я попал на Олимпийские игры, держали кулачки. Я рад, что порадовал маму. Она всегда говорила, что Олимпиада — это вершина спортивной карьеры и титул олимпийского чемпиона очень весомый, как и само участие в Играх. Она понимает ценность и тяжесть этих соревнований. Поэтому очень рад, что обрадовал ее. Может, это не слышится по телефону (интервью с «СО» состоялось по телефону 7 июля. — Прим. ред.), но у меня радость за тех людей, которые искренне переживают за меня, хотят, чтобы я добился успеха. (Вздохнул.) Но таких эмоций — прям чтоб «Вау!» или чтобы голова кружилась, этого нет. Я человек верующий и знаю, что есть судьба, что предписанное тебе — оно случится, кто бы и что ни говорил.

— В вашем голосе слышится не просто усталость, а опустошение. Финал отнял все силы?

— (Помолчал.) Даже не сам финал — там у меня уже эмоций не было. Вернее, они были не такие, как в начале соревнований. Конечно, я немного устал. Причем не физически, а морально. Чтобы вам было понятнее, попробуйте представить обстановку, в которой проходили эти Игры. Вообразите себе плазменную лампу Тесла. Знакомый предмет? Это стеклянная сфера с разреженным газом, с установленным внутри электродом. На электрод подается переменное высокое напряжение с частотой около 30 кГц, в результате чего на конце электрода появляется молния. Вот атмосфера, в которой проходил турнир, была пронизана высоким напряжением. Я смотрел на то, как сильно волнуются тренеры, которые нас готовили и секундировали, как волнуются спортсмены, потому что все хотят в Париж на Олимпиаду, а путевок всего 22. Как расстраиваются проигравшие после поражений: крики, плач в раздевалках, швыряние всего, что под руку попадется, в стены, в шкафчики или куда придется вообще. И эта атмосфера не может не передаваться тебе, ты не можешь полностью отрешиться от происходящего. Поэтому ответственность давила на плечи и морально было непросто — да, как и настраиваться на каждый бой. Так что немножко подустал.

— Теперь у вас вся подготовка нацелена на Париж?

— После небольшого отдыха мы будем готовиться на медаль в Париже. Вы же понимаете, что Олимпиада — это высшая ступень карьеры для любого спортсмена. Это цель, к которой стремятся все атлеты, и лишь немногие ее достигают. Иногда люди кладут на алтарь спорта всю свою жизнь и здоровье, но далеко не все становятся даже просто участниками Олимпийских игр, не говоря уже о том, чтобы завоевать олимпийскую медаль. Поэтому у нас цель в Париже — как минимум медаль, как максимум — золотая. Но, возвращаясь к вопросу про профессиональный бокс, скажу, что хотел бы до Игр провести несколько боев по «профессионалам». Я хочу продолжать совмещать «профессионалов» и «любителей» до Парижа. Да, это разные виды спорта. Но здесь все зависит от выстраивания тренировочного процесса. Конечно, это тяжело сделать, потому что бои у «профессионалов» 10-12 раундов, а у «любителей» — три. Плюс в моральном плане тоже непросто. Но тут, знаете, как говорят: хоть это и два разных вида спорта, но руками-то мы машем и тут и там. Поэтому если сильно захотеть, то можно совмещать. Потому что если олимпийский боксер хорош, то и в профессиональном боксе он будет таким же.

— Ирина Зобнина