«Возвращение в эпоху «больших» войн – кровавых, интенсивных конфликтов, ведущихся с применением всего арсенала, можно считать признаком окончательного завершения тридцатилетней эпохи однополярного мирового порядка», — считает Василий Кашин, директор Центра комплексных европейских и международных исследований НИУ «Высшая школа экономики».
Василий Кашин, известный эксперт в сфере международной политики и экономики, опубликовал в академическом журнале «Россия в глобальной политике» масштабное исследование в рамках проекта «Анализ перемен».
По мнению исследователя, российская специальная военная операция на Украине – первый за последние тридцать лет крупный военный конфликт, который ведётся в принципе сопоставимыми силами.
С учетом того, что военная поддержка Украины странами НАТО составляет уже более 50 млрд долларов, а сама страна обладает серьезным военным потенциалом, российский ограниченный контингент, задействованный в конфликте, кратно меньше, чем силы противника, несмотря даже на огромные возможности РФ в военной сфере.
В конфликте на Украине сегодня впервые задействован практически полный арсенал имеющихся средств ведения боевых действий на суше, не считая ядерного оружия, — обращает внимание Василий Кашин.
«Многие виды оружия, в частности гиперзвуковые ракеты и, возможно, оружие с использованием искусственного интеллекта (в виде российского барражирующего боеприпаса «Ланцет»), были впервые использованы в полномасштабных боевых действиях».
Эксперт выделил основные сложности и преимущества армии России, проявившиеся в ходе конфликта на Украине и особенно значимые в контексте начинающейся эпохи больших войн.
Россия пришла к конфликту с самыми малочисленными сухопутными войсками за свою новую и новейшую историю, считает Василий Кашин.
«Такая структура Вооружённых сил отражала сформировавшиеся по итогам 2000–2010-х гг. специфические взгляды российского руководства на характер угроз. Крупномасштабная сухопутная война считалась маловероятным катастрофическим событием, возможным только в случае столкновения России и НАТО, и эту перспективу предполагалось сдерживать за счёт инвестиций в стратегические вооружения».
Решение руководства России вести боевые действия против Украины не просто армией мирного времени, а ещё и без привлечения призывников означало, что с началом полномасштабного конфликта с Украиной российской группировке пришлось вести боевые действия с кратно превосходящим по численности противником, обращает внимание эксперт.
Сухопутные войска и десантно-штурмовые войска Вооружённых сил Украины (ВСУ) в сочетании с нацгвардией и пограничными войсками Украины имели численность мирного времени сопоставимую с численностью российских сухопутных войск и ВДВ даже без проведения мобилизации на Украине.
Ключевым преимуществом российской армии в таких условиях становилась современная и боеспособная авиация, получившая обширный боевой опыт в Сирии. Однако численность этой авиационной группировки в соотношении с масштабом театра военных действий не позволяет осуществить воздушную кампанию по образцу американских в Ираке 1991 г. и Югославии 1999 года, считает Василий Кашин.
Ограниченное количество современных самолётов оперативно-тактической и армейской авиации в российских Воздушно-космических силах имеет те же причины, что и ограниченная численность сухопутных войск. Потребность в них определялась, в целом исходя из ориентации на экспедиционные кампании в духе сирийской.
По мнению эксперта, по отношению к площади театра военных действий (площадь Украины около 600 тысяч кв км) и протяжённости линии фронта (более 2 тысяч км) численность российской авиации недостаточна. Между тем её роль в обеспечении наступательной активности малочисленной российской группировки очень велика.
Для полноты понимания ситуации важно учесть, что Украина на момент начала конфликта обладала одной из самых плотных и мощных систем ПВО в мире, включавшей в себя десятки боеспособных дивизионов С-300 ранних модификаций, а также большое число зенитно-ракетных комплексов.
Сумела сохраниться и украинская авиация, напоминает эксперт ВШЭ. Большое число машин, находившихся у Украины на хранении позволяли украинской стороне постоянно вводить в строй новые самолёты – либо по мере поступления запасных частей для советских машин из Восточной Европы, либо собирая из трёх неисправных самолётов один исправный.
Кроме того, Украиной была унаследована от СССР гигантская аэродромная сеть (более сорока аэродромов). Аэродром – крупная, площадная цель, полное разрушение которой требует огромного расхода боеприпасов, сколь бы высокоточными они ни были.
Российские ВКС проявили себя гораздо лучше, чем можно было бы ожидать. Они сумели радикально ослабить возможности украинской ПВО и превратиться в важнейший инструмент поддержки российского наступления.
Но для проведения крупных воздушных кампаний, способных быстро и радикально изменить ход военного конфликта, силы ВКС пока не применялись, анализирует Василий Кашин.
В качестве одной из крупных проблем российской стороны эксперт отмечает недостаточное количество беспилотников в целом и ударных в частности. Особенно остро воспринимается нехватка малых беспилотников, от наличия которых, как показал конфликт, прямо зависит боеспособность пехотных подразделений.
Впрочем, жалобы на нехватку беспилотников звучат и с украинской стороны. Украинская беспилотная авиация несёт постоянные высокие потери от российской войсковой ПВО, и беспилотники являются таким же расходным материалом этой войны, как ракеты. Отмечается нехватка современных средств наблюдения, прежде всего тепловизоров.
СВО – кампания, которая ведётся Россией против численно превосходящего противника, имеющего боевой опыт и получающего снабжение, финансирование, оснащение и разведывательные данные от стран НАТО во главе с США.
Россия ведёт кампанию, полагаясь на свои технические преимущества (высокоточное оружие большой дальности, авиация, огневая мощь артиллерии, флот), более высокую выучку некоторой части российских Вооружённых сил.
Большое значение для сохранения Россией стратегической инициативы играет использование слабых сторон украинской оборонительной стратегии защиты «крепостей» в виде крупных городов, что привело к растаскиванию украинских сил по нескольким направлениям ещё до начала конфликта.
Боевые действия ведутся с явным превосходством российской армии, которая продолжает постепенно освобождать территории и наносить противнику крайне тяжёлые потери, до сих пор избегая мобилизации.
Однако нельзя недооценивать и то, что Украина на момент начала СВО – почти 40-миллионная страна, не являющаяся членом НАТО, но располагающая: многочисленными вооружёнными силами с боевым опытом, значительными мобилизационными резервами, способная в короткие сроки получить значительную помощь Запада, обладающая значительными запасами опасного советского оружия и существенным ВПК.
По мере укрепления ВСУ при помощи Запада и националистической мобилизации украинского общества Украина начала превращаться в трудно разрешимую проблему для компактных «экспедиционных» российских Вооружённых сил. Эта проблема должна была с неизбежностью обнаружить себя раньше, чем Россия успела бы перестроить свою армию.
Упреждающий удар, нанесённый 24 февраля, вероятно, воспринимался как лучший из возможных вариантов развития событий.
Поставки западного оружия не восполняют понесённые ВСУ с начала конфликта потери. Судя по всему, поступающее оружие в основном «с колёс» направляется в Донбасс, прямо в топку, а не накапливается на западе Украины. ВСУ потеряла значительную, вероятно, большую часть своего подготовленного до войны личного состава и сталкивается с падением качества приходящего в армию пополнения. Ситуация усугубляется нарастающими экономическими проблемами на Украине.
Сейчас действия российских войск не позволяют Украине реализовать сценарий накопления достаточных сил на западе страны с последующим переходом в крупное контрнаступление.
Василий Кашин прогнозирует, что исход конфликта будет определять дальнейшее постепенное продвижение российских войск в Донбассе, а затем на других частях фронта в течение предстоящих месяцев с началом переговоров и шансами на заключение перемирия в конце 2022 – начале 2023 года.
Перемирие приведёт к фиксации линии фронта в качестве де-факто границы между Украиной и Россией, но не решит существующих между странами политических проблем. Результатом станет длительный период холодного военного противостояния в Европе, затратного для всех вовлечённых в него сторон, но неизбежного и необратимого, считает эксперт ВШЭ.
Алексей Петренко, по материалам аналитической публикации в журнале «Россия в глобальной политике»
2023 © «Обозрение». Все права на материалы, опубликованные на портале OBOZ.INFO, защищены
