Слишком часто нам говорят, что не сыскать потомков дореволюционных самарцев в Самаре. Оттого и прохладное отношение к наследию. Есть в этом измышлении две проблемы.
Во-первых, дореволюционная Самара в начале прошлого века была крупным городом по меркам Российской империи. В ней было примерно 150 тысяч жителей. Это не считая эвакуированных в Первую мировую. И город это был, преимущественно, мещанский. То есть невзгоды XX века по нему, конечно, прошлись сильно.
Но не было тут такого как, например, в чиновничьем и дворянском Петербурге. Сюда не приходили великие войны. И сравнивать с опустошёнными Псковом или Новгородом Самару тоже не следует.
В Самаре и сейчас живут потомки Щербачёвых (соответственно, и Алабина), Головкина…
Это если брать самые громкие дореволюционные фамилии. Встречались мне многие потомки менее известных дореволюционных самарцев. Некоторые из них, кстати, даже живут в исторических домах своих предков. Да и мои прапрадед с прапрабабушкой лежат на городском кладбище. Вполне себе самарцы дореволюционные.
Во-вторых, я не вижу прямой взаимосвязи коренного населения и тяги к сохранению наследия. Тяга эта возникает на определённой стадии развития общества. И требует, скорее, культурного багажа чем наличия корней. Многие в первом поколении самарцы участвуют в сохранении дореволюционного наследия куда активнее, чем самые что ни на есть местные с корнями. Часто случается даже наоборот.
Люди, находящиеся глубоко внутри города, не в силах разглядеть всю глубину его мозаики смыслов.
Как я замечаю, главные фанаты Самары — это хорошо поездившие по миру люди с местными корнями, способные понять всю прелесть и уникальность ситуации здесь.
Скорее, сложности с восприятием наследия связаны с тем, что вузовская среда не успела развиться у нас до революции, а возникла, по большому счёту, в послевоенное время. И толком не смогла вызреть. А теперь два главных городских вуза, генерировавшие и поддерживающие темы, более не существуют как отдельные единицы, находясь в подчинённом состоянии.
Эта бомба замедленного действия ещё аукнется городу.
Коренные жители, работа с исторической памятью и связь поколений — это очень важно. Но работа с этим может быть методом для сохранения наследия (как материального, так и нематериального).
В то же время, всё это не является первопричиной таких процессов. Скорее, сохранение наследия — это то, что может в будущем сформировать коренных жителей, историческую память и связь поколений на качественно совершенно ином уровне. И в Самаре даже за последние лет десять виден существенный прогресс в этой сфере.
Мнение автора опубликовано на личной странице Андрея Кочеткова на Facebook
