Выборные лифты в современной политике открываются в основном для лиц определенной партии. Остальные желающие теснятся далеко позади колонны единороссов.
Если чужаку и удается пробраться к самым дверям «лифта» и даже поставить ногу на пол, его без церемоний высаживают и едут без него.
«Красному» кандидату Михаилу Матвееву на выборах в Госдуму в 2021 году прочили ту же участь: все равно мандат достанется единороссу. А вышло совсем наоборот.
Пусть и с небольшим отрывом — всего 36,46% против 34,86%, но Матвеев переиграл предыдущего депутата Государственной думы Игоря Станкевича.
Выборы — это как беременность. Нельзя быть немножко не выбранным: или ты получаешь мандат, или стараешься сделать хорошую мину при плохой игре.
Как случилось, что выборы в Госдуму по округу выиграл не согласованный с верхами кандидат, против которого и во время кампании, и при подсчете голосов работала административная машина? Означает ли это, что выборы как социальный лифт все еще работают, или все дело в каких-то сверхъестественных способностях Матвеева? А может быть, ему просто повезло?
Сам себе штаб
Для того чтобы ответить на поставленные выше вопросы, по законам жанра сначала стоит вспомнить путь, который до этого прошел Михаил Матвеев. И прежде всего, работу в журналистике, рекламе и PR.
В далекие 1990-е годы он даже придумал для обозначения своих работ особую подпись — «MатвЕЕв pictures». Вроде бы в шутку, а потом взял и зарегистрировал как торговую марку.
Такой маленький нюанс, позволяющий предположить, что в молодости будущий депутат дал себе установку, что может работать как целая кинокомпания.
Он и в самом деле потом был и сам себе СМИ, и блогер, и пиар-технолог.
И пока один человек строчил за десятки кандидатов от «Единой России» в Facebook и Instagram выглаженные посты, имеющие мало общего с реальной жизнью, но очень похожие друг на друга, Матвеев уже набитой за десятилетия рукой выбрасывал в сеть информацию, добытую из разных источников, в том числе и благодаря депутатской работе.
Так что секрет популярности Матвеева с самого начала заключался не только в постоянном присутствии в публичном пространстве, но и в том, что при этом он давал нужную многим информацию.
И делал это очень живо, доступно и понятно целевой аудитории, с юмором или гневом — в зависимости от контекста, продвигая между делом и собственную персону.
На фоне усиливающейся политической депривации населения такая подача своей персоны объективно привлекала к нему все больше и больше слушателей и читателей.
Неудивительно, что его каналы очень быстро обращали на себя внимание СМИ. Ведущий «Эха Москвы» Александр Плющев назвал новоиспеченного депутата Госдумы своим коллегой — за репортажи с заседаний российского парламента.
Многим единороссам такой эффект от работы с соцсетями и не снился.
Свои каналы Матвеев в итоге стал превращать и в способ общения с населением, расширяя с их помощью свой электорат и вербуя новых сторонников.
И в этом году, рассуждая о причинах своего успеха на выборах в Госдуму в условиях ограниченности ресурсов, Михаил Матвеев между делом заметил: «Я сам руководил своей кампанией. У меня не было ни одного политтехнолога в штабе, ни одного человека, который бы какие-то тексты писал. Все, что выходило в агитационной продукции, — все было сделано мною от начала до конца самим».
Весь вышел
В выборах Матвеев впервые участвовал в 2000 году, причем сразу в двух ипостасях: как кандидат в депутаты городской думы он зарегистрировался в Октябрьском округе Самары, но по факту сконцентрировался на ведении губернаторской кампании Виктора Тархова.
Далее предвыборные кампании следовали одна за другой (в том числе в 2003 году, когда Матвеев попробовал себя и на выборах в Госдуму). Можно сказать, что при этом политик не переставал действительно быть и политтехнологом, причем не только своим.
В итоге эту двойственную роль он начал исполнять и в КПРФ.
Особенно это проявилось в 2016 году, когда после работы в двух созывах областного парламента Михаил Матвеев проиграл выборы в одномандатном округе. Сохранить мандат тогда ему удалось только благодаря включению в областной список КПРФ, членом которой он еще тогда не был.
При этом Матвеев был убежден, что в реальности выиграл, но по команде тогдашнего губернатора Николая Меркушкина, отношения с которым у депутата вошли в откровенный штопор, голоса у него банально «украли» (по версии Матвеева).
Изучение того, как именно подобное могло случиться, в итоге привело к целому сериалу документальных фильмов-расследований, основанному на видеосъемках с избирательных участков: «Как воровали голоса на выборах в Самарской области».
В одном из эпизодов этого фильма член комиссии берет целую пачку бюллетеней и куда-то уносит.
Разбор этих технологий не только позволил высветить, как происходят махинации, и дал возможность попытаться привлечь к ответственности некоторых членов избиркомов, но и стал настоящим учебным пособием для тех, кто не хочет попасть в ловушку этих схем.
В том числе и для самого Матвеева.
Основные выводы, которые после этого сделал для себя политик, заключались в следующем.
Первое: в условиях масштабной работы административного ресурса нужно иметь огромный отрыв от соперников, чтобы даже в случае масштабных манипуляций при подсчетах итоговый баланс оставался в пользу реального победителя.
Второе: везде по максимуму должны быть наблюдатели, контролирующие ход голосования и подсчет голосов.
Есть варианты
По мере приближения 2021 года перед Матвеевым вставал вопрос: идти ли снова на выборы в 158-м округе, в который входил родной ему Октябрьский район Самары, но конкурировать за мандат придется с харизматичным Александром Хинштейном, известность и популярность которого явно превышали показатели самарского депутата?
Или найти альтернативный вариант?
Таким вариантом стал Промышленный округ №162, депутатом от которого был бывший военный Герой России Игорь Станкевич.
Но в то же время активно обсуждалась информация, что на новых выборах партия может поддержать областного депутата Александра Милеева (он даже уверенно выиграл праймериз «Единой России»).
Понятно, что у каждого из них были свои ресурсы, но в сравнении с Хинштейном это были противники все-таки совершенно другой весовой категории.
В выборе Промышленного округа сыграл свою роль еще один фактор. Почему-то функционеры «партии власти» не придали ему особого значения и до последнего были убеждены, что в 162-м округе коммуниста почти не знают, особенно в сельских районах.
Сложно понять, кто давал штабу «ЕР» такую информацию, но сам Михаил Матвеев сообщил «Делу», что даже специально занижал цифры своей поддержки, чтобы ввести конкурентов в заблуждение.
А ведь стоило задуматься о следующем, даже если бы никакой социологии не было.
Во-первых, Безымянка стала «красной» зоной со времен распада СССР и остановки заводов, расположенных преимущественно на этой территории.
Неудивительно, что кандидаты от КПРФ побеждали здесь не один раз. Достаточно напомнить про Наталью Боброву и Константина Ряднова.
Во-вторых, последние несколько лет власти активно оттесняли из центра Самары на окраины протестную активность, во главе которой стоял в том числе и Матвеев со своей командой. Здесь проходили митинги 2017 года по поводу отмены льгот пенсионерам и безлимитных сезонок.
В результате в определенном смысле Матвеев стал завсегдатаем Безымянки.
И электорат, который прежде составляли в основном жители Октябрьского района, начал расширяться за счет окраин Самары.
В 2020 году Матвеев также помогал на выборах в райсоветы своим сторонникам, в том числе и за границами Самары. И просто ездил по области. Так что кто-то сильно просчитался, если в самом деле думал, что коммуниста не знают ни в Кинеле, ни на селе.
Вовремя потерялся
После выборов советник губернатора Виктор Кузнецов в интервью «Самарскому обозрению» обозначил факторы, которые привели к тому, что произошло в Промышленном округе, где победил Матвеев.
По мнению Кузнецова, Игорь Станкевич в силу разных обстоятельств практически не вел кампанию. Сначала предполагалось, что поддержан будет вообще Милеев.
В результате штаб был сформирован поздно, а потом Станкевич заболел ковидом. Когда он вышел из больницы, до конца кампании оставалось несколько дней…
Однако то, что Станкевич пять лет был действующим депутатом Госдумы и это должно было укрепить его электорат, почему-то осталось «за кадром».
Равно как и то, что и у высокого уровня поддержки Михаила Матвеева должны быть причины, связанные не только с тем, что кандидат от «ЕР» в округе фактически отсутствовал.
Сам Матвеев основной фактор своей победы на выборах с самого начала видел в наличии у него «ядерного» электората (избирателей, готовых голосовать за него на любых выборах, даже если Матвеев не будет вести кампанию).
«За время работы депутатом через мою приемную прошло около 15 тысяч избирателей, обращениями которых мы занимались. И к каждому я сейчас могу обратиться по имени-отчеству», — говорил он после выборов.
Мог ли похвастаться таким числом избирателей, которым он помог, Игорь Станкевич — осталось загадкой. Ну а то, что «партия власти» до последнего определялась со своим кандидатом в 162-м округе (точнее, за нее это решали на самом верху), конечно, дало фору Матвееву.
И он этой форой воспользовался в полной мере.
Налево из лифта
Если вернуться к символическому образу выборного лифта, то можно сказать, что в момент, когда Михаил Матвеев чувствовал, что он уже совсем внутри и нажал на кнопку «вверх», его активно начали выталкивать обратно.
Речь, конечно же, о том, что происходило с подсчетом голосов в Промышленном округе.
Одни комиссии ушли спать, не доделав свою работу. Другие сидели в коридорах, ничего не делая. Еще несколько УИКов вообще исчезли вместе с бюллетенями на несколько часов.
Голоса никто не считал, и в этот момент Матвеев показал, что значит наработанные им за несколько лет связи, статус и работа с электоратом. Звонок Геннадию Зюганову. Сообщение в «Твиттере» «у нас воруют нашу победу» с призывом ехать в облизбирком.
Разговор с руководством области… В результате еще с некоторыми перипетиями, но 21 сентября победа была признана за Матвеевым.
Можно ли после всей этой истории говорить, что социальные лифты до сих пор не работают?
Получается, что пользоваться ими можно, но далеко не каждому, и перед тем как поехать «наверх», нужно очень хорошо потрудиться, набить немало фигуральных и реальных шишек и не один раз проводить такой лифт уезжающим без тебя.
«До последнего косил под дурачка»
Михаил Матвеев рассказал «Делу» о своей версии того, каким образом отдельно взятому оппозиционеру удалось переиграть систему и уйти «на повышение».
— Как вы оценили бы последние выборы с точки зрения технологий?
— Эта избирательная кампания в буквальном смысле была шахматной партией. Мне удалось переиграть административный ресурс. Не просто победить, получив поддержку избирателей, но и переиграть.
Я сыграл на противоречиях, которые существовали внутри системы. Сразу несколько нюансов свидетельствовали о том, что Господь мне помогает.
Откуда-то сверху — не из администрации президента, а из-под небес — мне было спущено: «Парень, у тебя есть шанс! Смотри: вот так, так, так и так. Теперь все зависит от тебя». И я их просто переиграл.
Не буду описывать всего, чтобы не раскрывать все свои секреты. Но в известном смысле слова одним из элементов, на котором я сыграл, была недооценка моих возможностей выиграть выборы.
Я до последнего во всех своих официальных контактах с системой, с административным ресурсом вел переговоры, косил под дурачка… Вплоть до того, что я фальсифицировал результаты социологических исследований в отношении себя, занижая собственный процент.
А в основе всего на самом деле лежал переход количества в качество. Все-таки начиная с 2000 года я 20 лет занимался активной политической деятельностью.
Власть считала, что Матвеев является политиком центра города, его в Октябрьском районе знают, а в Промышленном и Советском, тем более в Кинеле, — нет. На самом деле меня знали.
И свою роль здесь сыграло и то, что нам запрещали проводить акции протеста в центре города, отправляя митинговать в Промышленный район. И там у меня сложилась достаточно большая группа поддержки протестного свойства, но уже из местных жителей.
Более того, я считаю, что было сделано невозможное.
В условиях катастрофической нехватки ресурсов мы не бросили оставшийся за пределами моего округа Октябрьский район с Железнодорожным и Куйбышевским, по которому шел в губернскую думу мой соратник Максим Федоров.
Моя команда провела в губернскую думу пять человек.
Так что это стопроцентная победа, и любые рассуждения, что это все случайность, смешны для всех, кто разбирается в политике.
— На выдвижении в Промышленном округе вы настаивали в том числе и потому, что у вас появился новый электорат?
— И еще чтобы я разошелся с Хинштейном. Знаете, есть такой старый анекдот: вам шашечки или ехать? Моя задача была выиграть выборы.
А раз их надо было выиграть, то следовало не идти на столкновение с сильным соперником с предсказуемым результатом, а отойти в сторону и вспахать другую территорию.
Понятно, что в этом плане и Станкевич, и Милеев — соперники намного слабее, чем Хинштейн. И социология, которую мы проводили вместе с ЦК начиная с 2019 года, показывала, что у Хинштейна выиграть выборы нелегко, а в Промышленном округе я опережал и Милеева, и Станкевича.
Оставить свой округ было непростым решением, так как я оставлял родную территорию.
Но отыгрался на выборах в губернскую думу.
— Что изменилось для вас с избранием в Госдуму? Можно ли сказать, что вы почувствовали себя другим?
— Для меня ничего такого не произошло. Когда в университет поступил, да, почувствовал: началась новая жизнь, было прямо резкое изменение. Когда в армию попал…
В Госдуме такого внутреннего трепета не испытываю. Я без раскачки вошел в эту работу, и мне там почти все понятно, но ощущения праздника нет. Хотя все шокированы, что я уже с Володиным (председатель Госдумы. — Прим. ред.) спорю.
Единственное непривычное чувство — когда тебе бесплатные билеты на самолет выписывают, да еще норовят в бизнес-класс дать. А мне как-то спокойнее с людьми в экономе.
Когда один раз мне выписали билет в бизнес-класс, а я обнаружил это только когда уже в самолет садились, то сидел там, закрывшись газетой от потока пассажиров, которые шли дальше в хвост, потому что мне было жутко дискомфортно.
Я пока еще не знаю, удастся ли мне распорядиться новыми полномочиями.
Судя по скандалу на заседании губернской думы 30 ноября, система очень сильно озабочена моим новым статусом и пытается его дезавуировать: дать понять, что я никто, и они совершенно не согласны с тем, что я стал депутатом Государственной думы.
Они не намерены давать мне право пользоваться этим статусом. Идет какой-то саботаж, и он носит полномасштабный характер.
Моим помощникам задержали зарплату. У меня до сих пор нет помещения. У меня проблемы с приемом граждан. У меня масса вопросов такого свойства. Мне сначала казалось, что это переходный период. Т
еперь я понимаю, что это сознательная политика, и отношение ко мне очень серьезное. Видимо, оно связано с губернаторскими выборами или еще с чем-то, хотя я пока не делал никаких заявлений.
— Госдума для вас — единственный вариант остаться в большой политике?
— Я политикой занимаюсь, потому что мне интересно. Сначала это было хобби, а сейчас я уже профессиональный политик.
Отношусь к этому как к проекту определенному. Если бы мне поступали предложения, более интересные с точки зрения моей реализации, вполне возможно, что я поменял бы это на что-нибудь другое… не знаю… кругосветное путешествие!
— Много лет назад вы говорили о том, что планируете стать мэром Самары, и участие в думских выборах разных уровней — этапы реализации данного плана. Сейчас вы от него уже отказались?
— Я от этой цели не отказываюсь, потому что мне она кажется наиболее гармонично подходящей моему характеру, моим возможностям что-то сделать для города, который я люблю. С учетом того, что у нас сейчас нет выборов мэров, от моего желания здесь ничего не зависит.
— Но есть внесенный вами в Госдуму законопроект о возвращении прямых выборов мэров.
— Да, есть. И если всенародные выборы будут объявлены, я однозначно буду в них участвовать, если от Самары к этому времени что-то останется.
Хотя, по мнению многих, работа депутата Госдумы менее пыльная, менее проблемная, более статусная. Но от работы в коллегиальном органе нет прямой отдачи.
Чтобы реально что-то сделать, нужна исполнительная власть, причем единоличная.
— Людмила Николаева
