Одним из первых громких обвинительных приговоров в 2025 году стал приговор экс-главе тольяттинского КПК «Доходный дом» Олегу Зуеву, собравшему с 523 вкладчиков свыше 122 млн рублей.
Дело Зуева слушалось 2 года, а судебное следствие выявило множество преступных схем, которые были реализованы в КПК, в том числе выдачу многомиллионных «технических» займов на людей, чьи личные данные были куплены на Птичьем рынке.
62-летний уроженец Октябрьска Олег Зуев в прошлом работал адвокатом в юрфирме «Дикси», а в нулевые занимался переводом земельных участков из земель сельхозназначения в земли населенных пунктов для строительства коттеджных поселков и жилой застройки. Среди его объектов были коттеджный поселок «Усадьба» в селе Ягодном, ДНТ «Райский уголок» в селе Хрящевка, «Кошелев-Проект» в Самаре.
В 2019 году Зуев решил резко поменять вектор деятельности и трудоустроился председателем правления в КПК «Доходный дом», сменив на этом посту Олега Бурматнова. Короткая карьера в этом КПК стала для Зуева роковой и подвела его под несколько статей УК РФ. Сначала Центробанк, а затем и правоохранители сочли «Доходный дом» финансовой пирамидой, что стало основанием для возбуждения нескольких уголовных дел.
КПК был создан в 2017 году, его учредителями считают Олега Бурматнова, Дмитрия Белкина, Екатерину Давыдову, Елену Шатохину, Татьяну Родину, Любовь Фазлиеву и ООО «Первая инвестиционная», учредителем и директором которого был Дмитрий Ситников. Большая часть учредителей являлись номиналами — это знакомые Бурматнова, которых он привлек для фиктивного участия в работе КПК.
Основную долю активов кооператива составляли денежные средства, привлеченные от пайщиков-физических лиц по договорам передачи личных сбережений (ПЛС) под процентную ставку в размере 12-14,9% годовых. Кроме того, кооператив выдавал займы сроком на 365-730 дней под 29-31% годовых. За счет погашения займов якобы и обеспечивались выплаты процентов по договорам передачи личных сбережений. На деле же все было не так.
Основная масса клиентов кооператива — бюджетники и пенсионеры, которые узнавали о «Доходном доме» из телерекламы, рекламных газет, объявлений в лифте. Общее число пайщиков достигало полутора тысяч человек. У КПК было шесть офисов в Тольятти, по офису в Сызрани и Жигулевске. В каждом офисе работали менеджеры и кассиры-операционисты, через которых шел прием наличности. Вклады якобы страховались на основании договора с питерским НКО «Межрегиональное потребительское общество взаимного страхования» (МОВС). Но выдаваемые вкладчикам страховые свидетельства носили чисто информационный характер и не влекли каких-либо юридически значимых последствий.
Как во всех похожих историях, КПК «Доходный дом» хозяйственную деятельность практически не вел, прибыль от нее не извлекал, а в отчетности, предоставляемой в Центробанк РФ, отражались фиктивные показатели, выведенные на основании так называемых технических договоров займа.
В 2019 году КПК проверил Центробанк и установил в деятельности кооператива признаки финансовой пирамиды, функционирующей по печально известному принципу «первого вкладчика». Эти признаки — массированная реклама в СМИ и интернете, анонимность (отсутствие информации об учредителях и руководителях), фиктивное страхование вкладов, отсутствие на сайте организации данных о ее финансовом положении, систематическое перечисление денежных средств из кассы кооператива в адрес «ограниченного круга физических лиц». Ревизоры пришли к выводу, что «фактически финансово-хозяйственная деятельность КПК «Доходный дом» большей частью имитировалась, прибыль отсутствовала и реальное финансовое состояние КПК не соответствовало размещенной в различных СМИ рекламной информации, настойчиво доводимой до потенциальных заимодавцев». Даже бланки договоров ПЛС «Доходного дома» имитировали бланки с логотипом одного из крупнейших банков страны — клиенты ассоциировали с ним организацию, куда они отдавали свои деньги.
Высокая процентная ставка, агрессивная реклама, офисы в посещаемых местах — все это, по замыслу создателей пирамиды, должно было привлечь наибольшее число пайщиков в максимально сжатые сроки. Всего же, по данным следствия, в период с апреля 2019 года по январь 2020 года 523 жителя Тольятти, Жигулевска, Сызрани и Ставропольского района области безвозвратно вложили в финансовую пирамиду «Доходного дома» свыше 122 млн рублей. Именно эта сумма фигурирует в качестве ущерба в уголовном деле Олега Зуева. Правда, в вину ему вменили не хищение, а статью 172.2 УК РФ (организация деятельности по привлечению денежных средств физических лиц в особо крупном размере). Статья введена в УК РФ в 2016 году — специально для «строителей» финансовых пирамид.
Зуев на следствии вину не признал, дав альтернативную версию событий (подробнее об этом — в тексте «Валил на других»). Но силовики отнеслись к его показаниям критически, сочтя их «непоследовательными и противоречивыми». Так, на одном из первых допросов в ходе доследственной проверки в конце 2019 года Зуев подтвердил, что никакую предпринимательскую и строительную деятельность КПК «Доходный дом» не осуществляет, а займы физлицам выдаются за счет привлеченных денежных средств других граждан. Тогда же он предоставил правоохранителям собственноручно им подписанные договоры займа на 212 млн рублей. После возбуждения уголовного дела он от всех этих показаний отказался.
При этом часть договоров займа была фиктивной и заведомо невозвратной, а лица, которые их якобы подписали, даже не знали о заключении подобных договоров: это подтвердили, в частности, данные почерковедческих экспертиз. В частности, на гражданку Зябирову был оформлен без ее ведома заем в 10 млн рублей, на Рахимова и Абдыканову — по 15 млн рублей, на Кривошеина — 15,82 млн рублей, на Соловьеву — 12 млн рублей, на Разматова — 11,81 млн рублей. О своих «долгах» они узнали лишь после получения уведомлений от КПК «Доходный дом».
В версии Зуева, после избрания его председателем правления КПК «Доходный дом» он якобы «обнаружил, что выплаты процентов по договорам займов в кассы офисов кооператива не поступали, и начал проверку». Но следствие считает, что фигурант был прекрасно осведомлен о «технических» займах и лишь вводил в заблуждение пайщиков, рассказывая им о своей титанической работе по взысканию процентов с мифических заемщиков.
Также не соответствуют истине показания о том, что именно он инициировал возбуждение уголовного дела о хищениях в КПК, — вообще-то, дело возбудили в 2019 году по материалам, предоставленным прокуратурой Центрального района Тольятти. Дело находилось в производстве следственного управления УМВД России по городу Тольятти.
В начале 2022 года из основного дела выделили материалы на Зуева, в 2023 году его уголовное дело начал рассматривать Автозаводский районный суд. 9 января 2025 года был оглашен приговор. Председателя правления КПК «Доходный дом» признали виновным по инкриминируемым ему статьям. Как сообщает пресс-служба Автозаводского райсуда, ему назначено наказание в виде лишения свободы сроком на 9 лет с отбыванием в исправительной колонии общего режима. Гражданские иски удовлетворены в размере предъявленного обвинения. Приговор в законную силу пока не вступил.
Чуть ранее — летом 2024 года — обвинительный приговор выслушал и предшественник Зуева на посту руководителя КПК «Доходный дом» Олег Бурматнов. Суд назначил ему наказание в виде 3 с половиной лет колонии общего режима. В декабре 2024 года приговор прошел апелляционную инстанцию Самарского областного суда и вступил в законную силу.
Вторая статья УК РФ, которая вменялась экс-председателю КПК «Доходный дом» Олегу Зуеву, это статья о растрате в особо крупном размере. Этот эпизод связан с присвоением 5,331 млн рублей денежных средств кооператива, которые были потрачены на покупку земельного участка площадью 43 гектара в Сызранском районе. Как посчитало следствие, эти действия были совершены Зуевым в пользу члена правления КПК Андрея Зинковского.
Участок на территории завода ЖБК в Междуреченске ранее был имуществом должника Сергея Плеханова и выступал лотом на публичных торгах. Деньги, выданные Зинковскому на покупку земли, были оформлены как займ от КПК. Сделка проворачивалась при условии последующего переоформления недвижимости в долевую собственность Зуева, при этом глава кооператива изначально знал, что Зинковский «не будет исполнять принятые на себя обязательства по возврату займа в кассу и на расчетный счет КПК «Доходный дом». Задолженность по этим займам не погашена до сих пор. При этом Зуев выдал Зинковскому справку о погашении долга в полном объеме (и это же утверждал на следствии). Позже Зуев пытался переоформить землю на подконтрольное ему ООО «Аэлита», но сделка была приостановлена по постановлению суда о наложении ареста на данное имущество.
На следствии Зуев представил свою версию событий, из которой следовало, что «серыми кардиналами» всего происходившего в КПК «Доходный дом» были некие Сергей Репьев и Евгений Соколов (оба не значились ни в руководителях, ни в учредителях кооператива). Именно по указанию этих лиц сотрудники КПК якобы заключали фиктивные договоры «технических» займов на подставных людей.
Кроме того, Зуев назвал имена людей, которые выносили деньги из кассы КПК, — тот самый «ограниченный круг физических лиц». В частности, согласно его версии, директор ООО «Первая инвестиционная» Дмитрий Ситников «работал с Соколовым и Репьевым, получал деньги из кассы КПК». Также Зуев перечислил имена номинальных директоров юрлиц, которые якобы тоже были крупными заемщиками КПК: Наталья Мухина, Ольга Герасимчук, Олег Ларькин, Роман Дьячков, Татьяна Мартынова, Владислав Лапкин.
«Внутренней проверкой был установлен факт хищения денежных средств под руководством граждан Соколова и Репьева, — говорил Зуев на допросах. — Согласно заключению, была установлена причастность Соколова и Репьева к организации преступной деятельности и хищению денежных средств пайщиков в сумме более 350 млн рублей». По этому поводу Зуев писал заявления на возбуждение уголовных дел и обращался с исками в суд. При ревизии документации КПК и правда были обнаружены договоры займов на Соколова и Репьева, датированные осенью 2019 года, на общую сумму 50,7 млн рублей.
О таинственных Репьеве и Соколове дала показания и главбух кооператива Елена Иващенко. С ее слов, именно они были настоящими собственниками КПК «Доходный дом» и тайно руководили там всеми операциями при поддержке Бурматнова. От этих показаний, данных в пользу Зуева, Иващенко позже отказалась и заявила следователям, что «в учредительных документах и банковских выписках фамилии Соколова и Репьева никогда не видела» и вообще не обладает «никакими конкретными сведениями о причастности Соколова и Репьева, это все были ее домыслы, которые возникли в ходе ее первого допроса в качестве свидетеля». Другие свидетели рассказывали, что Репьев консультировал бухгалтерию КПК, а Соколов занимался рекламой, то есть их функционал в КПК был ограничен.
Еще одним объектом критики Зуева стал его предшественник Бурматнов, при котором якобы массово оформлялись «технические» займы. Бурматнов оценивал невозвратные займы в 50 млн рублей, в версии же Зуева, их было не менее 352 млн рублей. При этом резервный фонд КПК составлял всего 9 млн рублей.
А вот при Зуеве якобы «фиктивных договоров займа не было, все займы были выданы реально, и основная масса займов была обеспечена залогом недвижимости». О какой именно недвижимости идет речь — не совсем понятно, хотя Зуев пытался на торгах по банкротству приобрести за 10 млн рублей имущественный комплекс совхоза «Васильевский», но сделка сорвалась.
Олег Бурматнов на допросах рассказал, что ушел с поста председателя правления «Доходного дома» под давлением неизвестных лиц, которые угрожали ему «негативными последствиями» и требовали, чтобы он передал Зуеву КПК «как готовый бизнес». Бурматнов признал вину — с этим и связано то, что суд назначил ему более мягкое наказание, — и еще на следствии признал, что часть займов КПК носила технический характер. Это делалось для того, чтобы соблюсти финансовые нормативы, установленные Центробанком, во избежание приостановления деятельности КПК. «Я не мог выдавать займы в нужном объеме, который предусматривается требованиями ЦБ РФ, так как не было достаточного числа добросовестных заемщиков и я опасался за сохранность денег пайщиков. Для этого я приобрел базу паспортных данных на рынке «Птичка» в городе Самаре, которые использовал для составления технических договоров без фактической выдачи денежных средств, указанных в них. Данные договоры проходили полностью всю процедуру оформления и фиксации, предусмотренную при выдаче займа», — рассказал Бурматнов на допросах. С его слов, при Зуеве практика выдачи «технических» займов продолжалась, причем оформлялись они на ФИО, которые предоставлял новый руководитель кооператива. Операционистки на следствии также подтвердили, что Зуев «привозил подписанные документы» и они «прикладывали их к личным делам пайщиков», но этих заемщиков вживую никто из сотрудников КПК не видел. Кроме того, по показаниям ряда свидетелей, Зуев лично проводил инкассацию, а денежные средства вывозил в неизвестном направлении.
Также правоохранители выяснили, что средства кооператива похищались не только руководством, но и младшим персоналом. В КПК был настоящий заговор операционисток, в рамках которого путем искажения отчетности было похищено не менее 1,4 млн рублей.
— Наталья Эльдарова
2025 © «Обозрение». Все права на материалы, опубликованные на портале OBOZ.INFO, защищены
