Общественные обсуждения и публичные слушания сегодня стали неотъемлемой частью решения вопросов градостроительного развития и благоустройства территорий.
Однако их организация постепенно превратилась в формальность. Результаты обсуждений зачастую не устраивают столь многих людей, что вызывают сомнения в своей достоверности. Как противостоять манипуляциям заинтересованных лиц и свести к минимуму вероятность обмана? Что нужно менять в законах, чтобы слушания на практике стали эффективным институтом местного самоуправления? На эти и другие вопросы «СО» ответил заместитель председателя Самарской губернской думы Александр Милеев.
— Самару недавно потрясли результаты общественного обсуждения нового норматива парковочных мест в жилых кварталах. Действующие сейчас нормативы от 0,7 до 1 машино-места на однокомнатную квартиру для нового строительства фактически предложено сократить в 2-3 раза. Вы были в числе первых, кто выступил против таких поправок к Правилам землепользования и застройки Самары, почему?
— Потому что нужно принимать законы и поправки, которые улучшают жизнь населения, а не наоборот. Перспективы очевидны. В большинстве дворов у нас уже сейчас катастрофически не хватает мест под парковку. И это провоцирует не только конфликты между жителями, но и проблемы для оперативных и коммунальных служб, особенно остро встающие зимой. Помните сюжет про «скорую», которая не смогла подъехать к подъезду из-за припаркованных машин, чтобы госпитализировать сердечницу? А сколько таких сюжетов не попадают в СМИ и соцсети? Пожарные и мусоровозы встают, потому что все забито и место остается для проезда только легковых машин.
Союз архитекторов Самары предложил привязать норматив не к количеству квартир, а к общей площади дома — на 100 кв. м общей площади квартир должно приходиться одно машино-место. С учетом того, что однокомнатная квартира — это в среднем 35 кв. м, на нее будет приходиться всего треть машино-места. Получается, с принятием поправок три семьи с автомобилями будут ежедневно «драться» за право оставить машину во дворе.
Эта проблема коснется не только микрорайонов, где строят небоскребы, но и старого жилфонда, потому что жители новостроек будут искать места в соседних дворах. Такое решение моментально ухудшит качество жизни обычных самарцев.
Я считаю, что это недопустимо. К сожалению, строительное лобби давно и настойчиво проводит в жизнь идею сокращения парковочных мест, так как это им позволяет получать больше маржи с продажи квартир. Прежде они пытались делать это через суд, но не получилось. Теперь зашли через Союз архитекторов.
— На ваш взгляд, как такую инициативу удалось провести через народное голосование?
— А как оно было организовано? С 13 по 20 июля голосование по данным поправкам шло на Госуслугах. Вы же понимаете, что там все участники верифицированы. В онлайн-голосовании приняло участие 638 человек, из которых «за» выступили 266, «против» — 372. Однако потом в адрес департамента градостроительства Самары поступило сразу 768 письменных обращений, и голосов за сокращение парковочных мест резко стало намного больше. Ну как такое может быть, если практически каждая моя встреча с людьми не проходит без жалоб на отсутствие парковок в городе и во дворах?!
Я проанализировал отзывы и списки проголосовавших. И обнаружил фамилии представителей фирм-застройщиков и строительных компаний, которые, безусловно, будут только в выигрыше от принятия этих поправок.
Сейчас нас ждет заседание комиссии, где должны обсуждаться эти изменения в Правила землепользования и застройки городского округа Самара, после чего мэр города Елена Лапушкина, очевидно, примет то или иное окончательное решение. Если эти изменения будут приняты, считаю своим долгом обратиться в прокуратуру для проверки результатов публичных слушаний.
— Почему вы считаете, что в реальности, если такие поправки проведут, парковочных мест во дворах может оказаться еще меньше, чем 0,35 на квартиру?
— Потому что даже сейчас нормативы не всегда соблюдаются, и более того, и в предложенные бизнес не готов вписаться. Что вы скажете, узнав, что один застройщик просит администрацию Самары разрешить ему отклониться от предельных параметров, уменьшив количество парковочных мест до 0,16 машино-места на квартиру?
— Это уже просто беспредел какой-то!
— А такой пример есть. В Кировском районе ООО «Витраж-Спецстрой» — застройщик жилого комплекса на проспекте Кирова — просит именно это. Причем дом уже возведен. Получается, что фирма задним числом пытается получить разрешение на сокращение стоянки для автомобилей. Но 0,16 на одну квартиру — это крайне мало на большой дом.
И я знаю позицию жителей. Я беседовал с жителями района, которые участвовали в онлайн-голосовании. Большинство выступили против этих поправок. Из 675 человек «за» проголосовали только 210.
Посмотрим, как рассмотрит этот вопрос департамент градостроительства и какое решение будет принято. Очень хочется, чтобы здравый смысл восторжествовал.
— Вам не кажется, что чиновники вообще очень часто игнорируют мнение людей и публичные слушания для них — просто формальность?
— Люди часто приходят ко мне как к депутату с жалобами на то, что на публичных слушаниях они голосовали за одно решение, а утверждается прямо противоположение. Сейчас, например, я занимаюсь ситуацией с застройкой берега Волги на Второй линии 9-й просеки. Лакомый кусок для строителей. Почти 18 тысяч кв. м этого берега решило освоить ООО «Терра» (сейчас ООО «Терра-М»), руководят которым Олег Иванчик и Геннадий Радионов. В 2019 году они обратились в администрацию за разрешением на отклонение от предельных параметров разрешенного строительства на данном участке с увеличением его — внимание! — до 70%. По закону такое решение невозможно принять без проведения общественных слушаний и опроса жителей, которые живут в непосредственной близости от будущей стройки. Итоги общественных слушаний были подведены в сентябре. И уже в начале марта 2020 года принято соответствующее постановление администрации.
Странные подробности всплыли позже, когда жители Второй линии обратились ко мне. Более ста из них выступили категорически против такой застройки и выразили общее негодование планируемой восьмиэтажной застройкой. Запросив все документы в администрации, я обнаружил, что на общественных слушаниях вообще-то был всего один человек, и тот — представитель собственников участка. Женщина даже не проживает рядом. Она прописана на улице Гагарина, то есть в 12 км от просеки.
Это не все. В департамент градостроительства поступило 65 письменных заявлений в поддержку изменений. Анализ писем вызвал подозрения в фальсификации: написаны как под копирку, всего три вида типовых мнений. 28 мнений — то есть половина — содержат паспортные данные сотрудников застройщика, которые планировали купить квартиру в новостройке по льготной стоимости. А подписи в документах очень похожи, как будто их ставили не 65 человек, а намного меньше. Не нужно быть экспертом, чтобы понять это по почерку и нажиму письменной ручки.
Еще в одном обращении в персональных данных была указана несуществующая улица Самары, в другом не совпадала фамилия автора обращения с прописанным по указанному адресу. Наконец, все эти люди — жители других районов Самары, которые никак не относятся ко Второй линии 9-й просеки.
Я обратился в прокуратуру Самарской области с просьбой проверить все документы на подлинность.
— Каковы перспективы такого разбирательства?
— Если прокуратура подтвердит наши подозрения, то разбирательства перейдут в судебный формат. Необходимо будет признавать недействительным постановление администрации города. Уверен, если публичные слушания состоятся повторно, то результаты будут не такими позитивными для застройщиков. Так как жители района точно выскажут свое мнение по поводу этого строительства. Но главное мы уже сделали — запустили процесс. Теперь слово за правоохранительными органами. Буду как депутат принимать активное участие в этом процессе, чтобы защитить права жителей города.
— Думаете, это остановит застройщика?
— Посмотрим, но вообще-то эта фирма уже почти банкрот с заблокированными счетами и целым перечнем объектов, на которые наложены обеспечительные меры. (Дело о признании компании банкротом по заявлению налоговой службы сейчас находится в Арбитражном суде Самарской области. — Прим. ред.) Все-таки администрации города следует более внимательно относиться к выдаче разрешений застройщикам.
— В прошлом году «СО» писало о межевании территорий, на которых стоят многоквартирные дома. Эта тема также показала, как на самом деле власть относится к слушаниям…
— Думаю, последствия этого процесса будут аукаться еще долго. Сроки межевания не закончились. А данные, поступавшие ко мне и коллегам в губернскую думу, показывают, что люди часто постфактум узнают не только о слушаниях, но и вообще о том, что по территории их дома уже утверждены результаты межевания. Помните, что в итоге кто-то получил никак не связанные с этими МКД территории — ни элементами благоустройства, ни объектами, необходимыми для эксплуатации дома. А теперь людям еще надо постараться, чтобы найти данные о результатах межевания. Я думаю, будут еще и массовые возмущения, и суды.
— Вы уже неоднократно выступали с инициативой включать в состав комиссии по застройке и землепользованию при администрации Самары депутатов от застраиваемых районов. Есть ли движение в этом направлении?
— Такой законопроект я лоббирую уже несколько лет. На инициативу постоянно приходят отказы с таким обоснованием: избранные депутаты не являются экспертами в данной сфере. А то, что в составе комиссии как минимум три человека представляют интересы бизнеса, в том числе руководитель одной фирмы-застройщика, никого не смущает. В то же время от такого крупного района, как Кировский, в комиссии нет ни одного депутата.
— На ваш взгляд, требует ли изменений сама процедура публичных слушаний? Может, есть смысл взять что-то из опыта других стран, где она имеет более глубокие корни?
— Прежде всего не соглашусь, что для России это что-то новое, позаимствованное у западных демократий. Да, в российскую практику местного самоуправления публичные слушания ввели относительно недавно — в двухтысячных. Однако используемые идеи и технологии имеют глубокие историко-культурные и социальные корни. Их истоки можно проследить в практике проведения вечевых собраний в древнерусском государстве, земских и копных собраний, казачьих кругов, регулярно и повсеместно проводившихся вплоть до XVIII века на многих территориях современной России.
А проблематика современной процедуры заключается прежде всего в характере принимаемых решений. С точки зрения закона слушания и обсуждения — необходимый этап, но их результат носит рекомендательный характер. Власти должны прислушаться к этой позиции, но решение — все равно на усмотрение застройщиков и властей. И увы, этим часто пользуются. А люди часто убеждены: раз публичные слушания проводятся, то мнение большинства обязательно к исполнению. И для многих становится печальным открытием, что это не так. На мой взгляд, это очень плохая практика. С точки зрения людей это все равно обман. И до бесконечности они это терпеть не будут. Особенно если им сначала обещают, что ничего не будет, а потом приезжает техника… Мне уже приходилось включаться в ситуации, когда жителям обещали рядом с их домами разбить парки и зоны отдыха, а потом начали возводить небоскребы. И люди приходили ко мне с тысячами подписей и обещанием уже не жалобы писать, а перекрыть Московское шоссе.
В целом я бы сказал: мнение людей должно быть услышано, а для этого нужно менять и систему информирования об обсуждениях. Мало того, чтобы нужные сведения были выложены в открытый доступ. Должно быть сделано и так, чтобы эта информация доходила именно до тех, кого предлагаемые изменения могут непосредственно затрагивать. Сейчас люди стали сами интересоваться слушаниями. Везде есть инициативные граждане, которым не все равно, что будет происходить рядом с их домом.
И нужно совершенствовать эту систему, ограничивая представительство муниципальных и государственных служащих в комиссиях по проведению публичных слушаний. В том числе — введением в их состав местных депутатов, чего и я добиваюсь, как уже сказал выше, уже несколько лет.
Думаю, также необходимо конкретизировать основания, по которым результат публичных слушаний признается обязательным и для учета органами местного самоуправления.
— Если слушания носят рекомендательный характер, почему заинтересованные в преодолении народного вето тратят силы на мобилизацию нужного «электората»?
— А вы заметили, что такие голосования обычно связаны с непопулярными решениями, которые могут повлиять на жизнь огромного числа людей? Объяснение простое. Это способ переложить ответственность за эти непопулярные решения на население, на самих людей. Если откровенно пренебрегать реальной позицией людей, то это вызовет не только сопротивление людей, чье качество жизни от таких решений ухудшается, но и определенную реакцию сверху.
— Год назад Госдума позволила регионам принимать законы, отменяющие слушания по градостроительным вопросам. И некоторые субъекты воспользовались этим по максимуму. Как вы расцениваете такие новации?
— Да, есть такие регионы, к счастью, не очень много. Но и в ПФО можно найти примеры, где публичные слушания полностью исключаются при утверждении генплана, правил землепользования и застройки, проектов планировки и межевания территории, смены зонирования и т.д. Такие «ноу-хау» не только ведут к новым конфликтам и социальной напряженности, но и однозначно противоречат принципу участия граждан в осуществлении градостроительной деятельности. Но большинство регионов ограничилось отменой этапа слушаний только для тех случаев, когда изменения связаны с приведением в соответствие со схемами территориального планирования РФ или субъекта. Но проблема есть, и теперь законодатели готовы «поправить» законодательство и явно переусердствовавшие регионы.
— Людмила Назарова
2025 © «Обозрение». Все права на материалы, опубликованные на портале OBOZ.INFO, защищены
