В Самарской области активно идет процесс строительства и восстановления церквей и храмов, традиционно считающийся символом возрождения православия на российской земле.
Почему кто-то противостоит таким стройкам? Повлиял ли демографический кризис на число прихожан и почему РПЦ тревожит мигрантский вопрос? Как складываются отношения духовенства со светской властью? Как вера и молитва помогают бойцам СВО на фронте? На эти и другие вопросы в эксклюзивном интервью «СО» ответил глава Самарской митрополии Русской православной церкви, митрополит Самарский и Новокуйбышевский Сергий.
— Постсоветское время стало эпохой настоящего ренессанса православия и в России, и на территории Самарской области. Люди массово пошли в церковь, стали строиться новые и восстанавливаться старые храмы. Но можно ли считать завершенным процесс восстановления? Сколько церквей дореволюционной постройки в регионе остаются в руинированном состоянии? Есть ли планы их восстановления? В какие сроки? И есть ли бизнес, готовый оказать поддержку этому начинанию?
— Действительно, за годы советской власти Самарская епархия понесла серьезные утраты. На 1917 год количество православных приходов в регионе превышало 1000, а к началу Великой Отечественной войны действовало всего лишь два храма. Все закрытые храмы были либо разрушены, либо превращены в клубы, зернохранилища и тому подобное. Естественно, такое их использование не способствовало сохранности церковных зданий. В результате около 90% утрачено безвозвратно. Всего на территории Самарской области сохранилось около 100 дореволюционных храмов. Слава богу, практически все они были восстановлены или находятся в стадии завершения реконструкции. Это процесс крайне сложный, затратный и небыстрый. На данный момент только около 10-15 объектов остаются в сильно руинированном состоянии. К сожалению, не все возможно восстановить в принципе по техническим причинам. Есть случаи, когда от дореволюционного деревянного храма остался только остов. Или храмы, которые стоят практически на пустом месте, так как села и жителей нет уже многие годы. Хотя даже в таких случаях бывают позитивные примеры. Так, в урочище Новая Хмелевка Елховского района, где никакого населения нет уже с 1970-х годов, жители окрестных сел восстановили храм святого Михаила Архангела, и он сегодня функционирует. Сейчас Самарская митрополия состоит из пяти епархий, и завершение реконструкции исторических храмов является в первую очередь задачей правящих архиереев. Если говорить о Самарской епархии, то руинированных, заброшенных храмов в ее границах нет. При этом постоянно идут ремонтные работы там, где это требуется. В частности, в данный момент серьезная реконструкция проводится в старейшем храме Самары — Вознесенском соборе.
— За последние десятилетия в Самарской области построено много церквей и православных образовательных учреждений. При этом нередки случаи, когда такие стройки встречают не только поддержку, но и вопросы и даже открытую критику со стороны жителей близлежащих территорий или общественных активистов. С чем это связано? С недостатком разъяснительной работы? С наличием какого-то числа недовольных, готовых протестовать против любых, даже позитивных перемен? Как, на ваш взгляд, можно оптимизировать процесс коммуникаций с обществом при реализации таких проектов? Или этого не требуется?
— С одной стороны, критика и даже протесты нередко имеют искусственное происхождение и инициируются силами, которые готовы использовать любой повод, чтобы расшатывать ситуацию в стране и подрывать авторитет традиционных общественных институтов, к которым принадлежит и церковь. Эти люди прекрасно понимают, что православие является государствообразующей конфессией для России, и поэтому против церкви всегда будет вестись борьба. С другой стороны, имеет место и обычное непонимание. Часть людей, не сильно интересуясь этим вопросом, просто не понимают, какие социальные, воспитательные функции сегодня выполняет православный приход. Так, при многих приходах действуют филиалы Детского епархиального образовательного центра (ДЕОЦ). Это уникальный проект в рамках всей Русской церкви, который зародился еще в 2001 году. С тех пор работа по открытию филиалов не останавливается, и каждый год открываются новые площадки дополнительного образования. В десятках филиалов ДЕОЦ по всей области на сегодняшний день обучаются более 10 тысяч ребят в возрасте от 4 до 18 лет. Сегодня в филиалах центра реализуется обучение по 54 программам шести направленностей: социально-педагогической, технической, туристско-краеведческой, физкультурно-спортивной, художественной, естественнонаучной. Вряд ли где-то еще можно найти такое разнообразие кружков — от самообороны до декоративно-прикладного творчества, от хоровых занятий до кулинарии.
Можно попытаться представить, скольких детей за это время мы смогли уберечь от пагубного влияния улицы. В свете этого становится понятной важность открытия новых храмов в регионе. Ведь именно приходы помогают нам содержать наши детские образовательные центры, так как это дело весьма затратное. Да, наше дело является соработничеством и социальным партнерством с государством. К примеру, после получения лицензии у нас появились какие-то средства для оплаты педагогов. Но если в этом вопросе мы можем еще рассчитывать на бюджет, то все остальные расходы (коммунальные, инвентарь, питание и т.д.) исключительно наши. Поэтому чтобы содержать центр, необходим приход. Такая вот логика, которую не понимают внешние критики, говорящие о «лишних» храмах. Необходимо отметить, что первичная негативная реакция достаточно быстро проходит. После того как открытый приход начинает жить полноценной жизнью, местные жители понимают, что храм только украсил район, территория вокруг него благоустроена. Достаточно посмотреть на то, как преобразилась Софийская набережная после строительства великолепного собора, давшего ей свое имя. И самое главное — очень скоро некоторые из тех, кто выражал недовольство, уже ведут своих детей в различные кружки при храме, которые, нужно заметить, являются бесплатными.
— Какие перспективные площадки для возведения храмов сейчас рассматриваются, в частности на территории бывшего завода «ЗИМ»? Можно ли поподробнее рассказать о них? Насколько активно самарские застройщики инициируют появление храмов на их площадках комплексной застройки?
— Говоря об открытии новых храмов, мы должны понимать, что определяющим фактором здесь должна являться их доступность. Ситуация начала 1990-х годов, когда в Самаре было всего два храма, до которых огромному числу жителей было крайне сложно добираться, конечно, неправильная. И когда сейчас вырастают целые новые микрорайоны, востребованность храмов в них очень большая. Как правило, понимание этого есть как у местной власти, так и у застройщиков. У нас есть позитивный опыт создания храмов в таких местах, как Крутые Ключи, Кошелев-Парк (там храм еще строится), Новая Самара, Южный Город и др. Одной из перспективных задач на сегодня является строительство храма в честь Рождества Христова на территории бывшего завода «ЗИМ», где возводится новый жилой массив. Важно отметить, что там храм не интегрируется в уже существующую городскую застройку, а запланирован изначально, что позволит сделать его определенной смысловой и ценностной доминантой всего микрорайона. На данный момент оформлена земля под строительство и заканчиваются работы по созданию проекта храма.
— Демографическая ситуация в России в целом и в Самарской области в частности свидетельствует о сокращении жителей, традиционно населяющих регионы страны, при этом фиксируется прирост количества мигрантов, причем, как правило, не только не из православных, но и не из христианских государств. Отмечаете ли вы влияние этих процессов на число прихожан? В последние десять лет их стало больше или меньше? На сколько?
— Демографическая ситуация сегодня действительно крайне тяжелая, что отмечается на всех уровнях. Если говорить о числе прихожан, то, несмотря на демографическую яму, в которой мы находимся, нельзя сказать, что оно сильно падает. Был определенный бум в 1990-х годах, когда православие открывали для себя заново, много людей тогда пришли в храмы, и для кого-то это было лишь любопытством. Поэтому небольшой отток мог быть. Сегодня приходящие в храм люди делают это более осознанно и остаются в лоне церкви. Тем более сейчас, на фоне проходящей специальной военной операции, в русском народе силен запрос на духовную поддержку, возвращение к своим корням, своей отеческой вере. Что же до мигрантов, то будучи, как правило, представителями иной культурной традиции, на число прихожан православных храмов они сильно не влияют.
— Непропорциональное замещение населения мигрантами, все большее число которых демонстрирует откровенное нежелание интегрироваться в российское общество, соблюдать наши законы и правила общежития, вызывает растущее беспокойство и в стране, и в губернии. Это беспокойство разделяют как атеисты, так и представители традиционных конфессий. Насколько, на ваш взгляд, тревожна сложившаяся ситуация? Как можно противостоять попыткам распространять влияние деструктивных сект и экстремистских религиозных течений? Какую роль в этом процессе может сыграть на региональном уровне РПЦ?
— Проблема миграции крайне острая. Я бы сказал, что сегодня это ключевой вызов для нашей православной, восточнохристианской цивилизации, это вопрос сохранения нашей культурной идентичности. Проблема не в том, что кто-то приезжает в нашу страну работать, — совершенно исключить трудовую миграцию сегодня вряд ли возможно. Проблема в том, что многие из приезжающих совершенно не владеют русским языком, не имеют представления о нашей истории и культуре, о наших традициях и обычаях, не уважают их. Многие принципиально не желают интегрироваться в наше общество. Я уже не говорю о том, что из некоторых бывших советских республик приезжают откровенно радикальные элементы, которые и у себя на родине считаются неблагонадежными. Создание замкнутых этнических анклавов, являющихся рассадниками коррупции и организованной этнической преступности, появление так называемых диаспор являются серьезной угрозой для России.
Природная доброта русского человека, терпимость и способность мирно уживаться с другими народами особенно характерны для многонационального Среднего Поволжья. У нас в стране сформирована уникальная модель государственного и общественного устройства на основе взаимного уважения представителей разных религиозных традиций. Это никак не говорит о нашей слабости, о том, что можно этой добротой злоупотреблять. Это не значит, что миграционные потоки не должны никак регулироваться и ограничиваться, — это дело государства, специальных служб. Что же касается церкви, то она активно проводит просветительную работу, которая способствует снижению напряженности в этом вопросе. Та деятельность, которую мы проводим, например, в общеобразовательных школах, направлена не на то, чтобы сделать всех детей из семей мигрантов, которых сейчас в школах очень много, православными. Она направлена, в частности, на то, чтобы познакомить их с культурным кодом страны, в которой они проживают сегодня, чтобы они могли лучше понимать наши традиции и ценности, относиться к ним с уважением. Однако в первую очередь это нужно нам самим, нашему подрастающему поколению. Чтобы нас уважали гости нашей страны, мы должны уважать себя сами, помнить свою историю, хранить свои традиции. Россия способна поддерживать в единстве различные культуры только тогда, когда сама себя осознает православной. Являясь стержнем русской культуры, православная вера воспитала в русском народе все те нравственные качества, которые сегодня составляют нашу самобытность и благодаря которым мы можем говорить о нашей идентичности.
— Специальная военная операция идет три года. За это время в стране возродилось такое понятие, как полковое духовенство. Сколько священников из Самарской епархии отправились в зону СВО за прошедшее время? Есть ли среди них отмеченные наградами?
— Священник в условиях боевых действий действительно крайне востребован. Поддержать бойцов морально и духовно, помочь в критических ситуациях сохранить веру, не озлобиться, не утратить в себе образ Божий даже на войне — вот его задача. Десятки священников Самарской митрополии периодически отправляются в командировки на линию боевого столкновения и героически исполняют свой пастырский долг. Не так давно трое из них были удостоены патриаршей награды — медали ордена благоверного князя Дмитрия Донского. В первый год проведения СВО при исполнении своих пастырских обязанностей погиб выпускник Самарской семинарии священник Александр Цыганов. В помощь нашим бойцам вовлечены и все верующие здесь, в тылу. Многие наши приходы и монастыри помогают фронту материально: собирают гуманитарную помощь, плетут маскировочные сети, делают окопные свечи. Только все вместе мы с божьей помощью сможем приблизить наступление долгожданного и справедливого мира.
— На какой стадии находится проект создания паломнического центра в селе Ташла? Оказывают ли сейчас организационную или финансовую поддержку этому проекту региональные власти?
— Ташлинский Свято-Троицкий женский монастырь является одной из самых известных святынь нашей митрополии, его посещают паломники из разных уголков нашей страны и из-за рубежа. Развитию этого комплекса мы уделяем особое внимание. На данный момент закончена полноценная реконструкция самого источника, на месте которого в 1917 году явилась чудотворная икона Божией Матери «Избавительница от бед». Кроме того, от монастыря до источника оборудована удобная пешая тропа. Сейчас ведутся также работы по расширению храмовой территории и превращению ее в полноценный монастырский комплекс. На данный момент все работы ведутся целиком на церковные средства.
— Церковь всегда считалась — и не без оснований — весьма консервативным институтом, поскольку она хранит устои традиций православия. Но мы живем в стремительно меняющееся время: сейчас уже транслируются православные телеканалы, клирики массово освоили интернет и социальные сети. Насколько активно внедряются цифровые технологии в вашу работу? Как максимизировать позитивные эффекты от этого внедрения? Какие риски вы здесь видите, как их можно свести к минимуму?
— Действительно, мы живем в информационную эпоху, и церковь не может оставаться в стороне и не использовать данные инструменты для своей миссии, проповеди и просветительной деятельности. В Самарской митрополии установлены тесные связи с основными губернскими средствами массовой информации: телевизионными каналами, радиостанциями, печатными и электронными СМИ. Развиваются собственные соцсети епархий, приходов и монастырей. Это возможность доносить свою позицию до светского зрителя, слушателя и читателя. Выходят в эфир такие передачи, как «Символ веры», «Путь паломника», «Просто о вере». СМИ, как правило, активно откликаются на призыв осветить социально значимые проекты, реализуемые епархией. Сегодня динамично развиваются социальные сети, и, конечно, наше духовенство там активно представлено. Здесь есть и несомненный позитив, и определенные риски. Священник должен быть священником всегда. А начиная параллельную деятельность журналиста или блогера, человек в сане отходит частично от своей главной и единственной миссии. Кроме того, он невольно, а иногда и намеренно применяет все те приемы, которые существуют в блогосфере и журналистике для привлечения подписчиков, читателей. Настоящий пастырь ни в коем случае не должен забывать, что цель его работы в социальных сетях — не развлекать людей, не привлекать их к себе, а нести слово Божие.
— Как выстраивается у вас коммуникация с новым руководством области? Прежние губернаторы посещали проводимые вами богослужения в Софийском соборе, но почему не видно фото и видео оттуда с участием нового руководителя? Вы уже встречались с главой губернии Вячеславом Федорищевым за 10 месяцев его работы в Самаре, обсуждали какие-то вопросы, программы? Если да, то какие? Если нет, то почему?
— За время моего служения на самарской земле мне с Божией помощью всегда удавалось выстроить добрые отношения с представителями светской власти. С Вячеславом Андреевичем мы также находимся в конструктивном диалоге. Наш новый губернатор, по моему мнению, понимает роль православной церкви как объединяющего начала для нашего народа, его корневой системы. Поэтому он продолжает традицию поддержки тех социально значимых проектов, которые реализуются митрополией. По ключевым вопросам мы находим взаимопонимание и надеемся на продолжение и развитие всех программ государственно-церковного сотрудничества, которые действуют в регионе. Так, высокую оценку со стороны губернатора получило изданное Самарской епархией учебное пособие для старшеклассников «Беседы о вечном, истории и культуре России». Вячеслав Андреевич активно знакомится с жизнью губернии и посещает храмы, в том числе и в области. В Самаре он также уже посетил ряд значимых объектов. В частности, побывал в уникальной обители милосердия в поселке Зубчаниновка и высоко оценил ее работу. Обитель открылась в 2020 году и принимает на постоянное и временное проживание пожилых и тяжелобольных людей: после инсульта, инфаркта, тяжелых травм, с деменцией, болезнями Паркинсона и Альцгеймера, лежачих неизлечимых больных. В обители возможно как постоянное, так и временное проживание, которое включает в себя профессиональный уход и наблюдение, сбалансированное питание, психологическую поддержку и помощь, общение со священником, возможность участвовать в богослужениях и таинствах. Ухаживают за постояльцами в обители милосердия сестры епархиального Елизавето-Варваринского сестричества.
— Самарская митрополия более 20 лет активно взаимодействует с региональной системой образования. За это время в школах региона введен комплексный курс «Основы религиозных культур и светской этики», а также несколько образовательных программ, имеющих под собой конкретную духовную основу. Кроме того, все школы Самарской области прикреплены к конкретным православным храмам, а за каждой школой закреплен священник-куратор. Как вы оцениваете успешность этого взаимодействия? Планируете ли вы расширять сотрудничество с педагогами и священниками и проводить больше мероприятий духовно-нравственной направленности?
— В нашем регионе действительно накоплен уникальный опыт взаимодействия церкви и образовательных учреждений всех уровней. Активно действует институт священников-кураторов, закрепленных за каждой общеобразовательной школой. Священник в школе ни в коем случае не призван заменить собой педагогов. Его задача — консультативная и методическая помощь учителям, преподающим дисциплины духовно-нравственной направленности, такие как «Основы религиозных культур и светской этики», «Нравственные основы семейной жизни» и так далее. Большую роль играет священник-куратор в воспитательной, патриотической работе, в профилактике экстремизма и других деструктивных тенденций.
Мы постоянно развиваем и совершенствуем механизмы взаимодействия с образовательной сферой. Важным проектом, реализуемым совместно с Самарским государственным социально-педагогическим университетом, стали курсы профессиональной переподготовки для наших священников-кураторов. Старт этому проекту был дан в 2020 году при поддержке бывшего ректора педуниверситета Игоря Вершинина. На данный момент более 100 священников прошли эти курсы и активно трудятся в самарских школах. Недавно стартовала подготовка еще одной группы самарского духовенства, планируются такие же курсы для священников Кинельской и Отрадненской епархий. Помогаем мы и самим учителям лучше освоиться в новой для многих из них области знания — религиозной культуре. Самарская духовная семинария принимает активное участие в подготовке педагогов «Основ православной культуры» и «Основ духовно-нравственной культуры народов России» для общеобразовательных школ региона. Совместно с Институтом развития образования проводятся соответствующие курсы повышения квалификации, летом они проходят на площадке Казанского Свято-Богородичного мужского монастыря в селе Винновка, на живописном берегу Волги.
— В Тольятти реализуется модель непрерывного гуманитарного и православного образования: детский сад — православная классическая гимназия — гуманитарный колледж Святителя Алексия Московского — Поволжский православный институт. Как развивается эта система? Насколько она эффективна? Востребованы ли выпускники, прошедшие обучение по этой модели, на рынке труда? Только ли в церковных структурах или в светских организациях тоже? Есть ли в планах организовать подобную модель в других муниципалитетах Самарской области?
— Система, выстроенная в Тольятти, показала свою эффективность за долгие годы существования. Выпускники гуманитарного колледжа и Поволжской академии образования и искусств (так теперь называется Поволжский православный институт) вполне успешно конкурируют на рынке труда с выпускниками других учебных заведений. Академия готовит педагогов, которых уже ждут в школах региона, историков, филологов, экономистов, программистов, музыкантов и художников. Что касается масштабирования данного опыта, то это вопрос открытый. Все возможно, если возникнут необходимые к тому предпосылки и условия. Пока же в Самаре активно действует целый ряд общеобразовательных православных учреждений: православная классическая гимназия имени преподобного Серафима Саровского, школа «Благое отрочество», гимназия «Кириллица» при соборе святых Кирилла и Мефодия и др. Эти школы востребованы, в них есть конкурс при поступлении. Нишу высшего образования в Самаре занимает Самарская духовная семинария, с прошлого года имеющая государственную аккредитацию и выдающая дипломы государственного образца. Самое активное взаимодействие налажено у семинарии со всеми ключевыми вузами региона. Одним из инструментов данной работы стала межвузовская кафедра теологии и истории религий, созданная в 2006 году. Открытая на базе Самарской государственной академии путей сообщения, кафедра в настоящее время базируется в Самарской духовной семинарии. По инициативе кафедры во многих вузах на постоянной основе читаются дисциплины духовно-нравственного направления, проводятся совместные масштабные конференции, круглые столы и семинары. Еще одним примером сотрудничества является губернский студенческий хор «София» под руководством игумена Никона (Ратникова). Основу хора составляют семинаристы и студенты вузов-учредителей межвузовской кафедры теологии, а также молодые священнослужители — выпускники семинарии. Хор «София» стал визитной карточкой Самары. Он принимает участие не только в богослужениях, но и во всех знаковых мероприятиях Самарской митрополии и губернии. Причем его репертуар включает в себя церковные и светские произведения, в том числе русские народные, патриотические.
— Как вы относитесь к общественному явлению, получившему название «крестопад», а именно — к исчезновению изображений крестов с официальных плакатов, банкнот, буклетов, изображений символов нашей страны?
— Это крайне тревожная тенденция. Старшее поколение прекрасно помнит, как в советское время мы уже проходили подобное. Если взять советские плакаты и открытки, к примеру, с изображением Московского Кремля и Красной площади, то убрать с них храм Василия Блаженного или колокольню Ивана Великого, конечно, никто не решался. А вот кресты на куполах стыдливо скрывали. Если для советского времени это вполне объяснимо наличием официальной атеистической идеологии, то в наши дни подобное поведение выглядит совершенно абсурдным. В наше непростое время на всех уровнях говорят о необходимости возвращения к традиционным духовно-нравственным ценностям России, которые основаны на православной вере. При этом в угоду ложно понимаемой веротерпимости прививается какое-то стыдливое отношение к главным символам своей веры. Все это преподносится как проявление толерантности и уважения к другим религиозным традициям. Но, как несложно заметить, на практике из публичного пространства уходят только христианские символы. Это уже нельзя объяснить простой человеческой глупостью — больше всего это напоминает сознательную идеологическую диверсию. Нам ни в коем случае нельзя стыдиться своей веры, особенно сейчас. Нас будут уважать только тогда, когда мы сами научимся, наконец, ценить и беречь свои традиции, свою культуру и свою веру!
— Роман Лямшин
2025 © «Обозрение». Все права на материалы, опубликованные на портале OBOZ.INFO, защищены
